– Вы не любили леди Громлэйт? – спросил я.

– Ее никто не любил, кроме сэра Игана, – вздохнул Мармадьюк. – А она не любила никого, кроме него. Женщина это была, прошу простить, своенравная, надменная и грубая, к тому же совершенно чуждая сострадания – одна только история с тем несчастным ребенком на Рапа Нуи чего стоит…

– Это что же там за история такая? – заинтересовался мистер Вильк. – Сэр Филтиарн никогда мне ничего такого не рассказывал.

– Нет ничего удивительного, сэр, – дворецкий помолчал немного. – Я с двенадцати лет при графе, он тогда как раз впервые стал отцом и перевелся на остров… Служил там тогда некий лейтенант Даглас, незадолго до того перешедший по ротации из охраны нашего посольства в Гавайском королевстве. А, должен вам сказать, господа, что у гавайцев есть одна национальная забава – кататься на доске по волнам. Что то вроде того, как мы на лыжах и санях с горки. Сын лейтенанта Дагласа тоже этой премудрости выучился, а когда его отец перебрался на Рапа Нуи, он и местную пацанву к этой затее приохотил. Сословные различия в таком возрасте, да тем более на пляже, они меньше чувствуются, знаете ли.

Мармадьюк снова немного помолчал, собираясь с мыслями.

– Для того, чтобы поймать волну, на гребне которой покатишься, надобно отплыть на доске на некоторое удаление от берега, и тут нужен глаз да глаз, а то пропадешь.

– Акулы, – спросил я.

– Нет, сэр. Течение. Унесет в открытое море – и поминай как звали. Так с сыном местного шамана и произошло. Поплыл на доске, да еще когда один был на пляже, и не рассчитал – стало его сносить в открытое море. Беды бы не было, у берега стоял ялик сэра Филтиарна, и леди Громлэйт как раз на морскую прогулку собиралась – можно было бы подплыть к нему, да на борт поднять… Леди Громлэйт не пожелала видеть с собой рядом этого… как же она выразилась? «Этого маленького чумазого дикаря», да. Единственное что – разрешила мне сбегать до деревни, чтобы местные на своих лодках вышли в море, паренька спасать. Какое там – не успели, – Мармадьюк вздохнул тяжело. – Сэр Филтиарн как узнал, своим приказом два брига вывел в море на поиски, да только не нашли они никого. И местные не сыскали. Так и пропал парень в океане.

– Ужас какой, – я поежился.

– Да. Неприятная история, – согласился инспектор. – Но к делу не относящаяся. Давайте вернемся к смерти мисс Дарлы. Насколько я помню, Тэлли появился в замке аккурат с полгода назад, верно?

– Да, сэр, – ответил дворецкий.

– А где он жил до этого?

– На ферме своей матери. Это не слишком далеко, полдня пути, если на телеге ехать.

– И мальчик никогда не бывал в Дубровлине?

– Нет, сэр. Он и в Комарине то не часто бывал, – ответил дворецкий.

– Да бросьте, мистер Вильк, – искренне возмутился я, поняв к чему инспектор клонит. – Как вам такое в голову то пришло? Он же еще совсем ребенок!

– Я в его возрасте уже считался женихом, – пожал плечами сержант. – У нас, людей из народа, нравы попроще.

– В любом случае, мальчик был со мной и сэром Филтиарном, когда случилось несчастье, – отрезал я.

– Что, чисто теоретически, не отменяет возможного соучастника, – парировал инспектор. – Но тут вы правы, коли он никогда не бывал в Дубровлине, так и встречать покойную нигде не мог. Скажите, Мармадьюк, а кто то еще из слуг получал свое место в последние полгода?

– Да, сэр, – кивнул тот.