Он поднёс к ним микрофон.

— Помним! Конечно, помним! — почти хором ответили они.

— Мы видели неподалёку очень странного большого крота с лапами, будто ковши у экскаватора.

Один из парней тут же проиллюстрировал это с помощью жестов, изображая собственной рукой движения строительной машины.

— Да, — поддержал второй слова друга, — это сто пудов были кроты.

— Кроты? — старательно изобразив изумление, ответил корреспондент, — вы уверены? На всякий случай напомним нашим зрителям, как выглядят кроты, — громко объявил он.

И на несколько секунд вместо прямого эфира, на весь экран появилось изображение совсем маленького слепого крота.

А закадровый голос зачитал: «Самый крупный крот весит всего триста граммов, а в длину достигает около двадцати одного сантиметра.»

— Да знаю я, не тупой, — обиделся один из свидетелей, сразу как их вернули в эфир, — но это точно был крот, только размером со спаниеля не меньше. И эти ковши. Они реально внушали уважение, — многозначительно закивал он, словно это добавляло дополнительного веса его словам.

— Вообще, мы думаем, что это всё часть одного большого заговора. Хотите узнать подробней, подпишитесь на наш канал: «Выживаем с Филом и Гансом!» — успел выкрикнуть второй из них перед тем, как их снова убрали из прямого эфира.

Катарина Вийон, фыркнув, выключила экран в конференц-зале, где сейчас проводилось срочное собрание руководства столичного отделения клана.

Сама она прибыла сюда буквально полчаса назад на личном дирижабле.

Таких было всего несколько десятков на весь мир.

Слишком велико стало влияние очагов. Даже полёты над ними теперь небезопасны. И если поезда экранировать ещё достаточно просто, хотя и дорого, то поднять в небо такие огромные пласты обработанного магией металла — та ещё задача. Безумно дорогая и сложно выполнимая. Так что воздушные путешествия стали уделом избранных сверхбогатых людей.

— Уже второй раз за короткое время работа столичного филиала выставляет наш клан на посмешище, — прокомментировала увиденное Катарина. — Мало убытков, но страдает наша репутация Великого Клана.

Её голос казался спокойным, даже будто равнодушным. Но те, кто её давно знал, могли и по глазам определить — Катарина в бешенстве.

— Только недавно утих скандал с похищением людей, — снова начала она, — не сам утих, конечно. Я потратила кучу сил и ресурсов, чтобы всё замять. Мы были вынуждены поднять на ноги весь отдел по связям с общественностью. От статей и видеороликов о том, какие Вийоны — офигенные, как много они жертвуют на благотворительность, и как много жизней спасают их лекарства, уже скоро всех начнёт тошнить. Но всё-таки больше никто не вспоминал про тот ваш провал.

— Мадемуазель Катарина, — подобострастно ответил Доминик Вийон, — вам нет равных в умении обращаться с этими гиенами пера и в том, как выстраивать образ в медиа-пространстве. Мы по-прежнему лидируем, как самый популярный великий клан во всех опросах по общественному мнению. И тот случай если и повлиял на нашу репутацию, то незначительно. Очень скоро мы отыграли всё обратно. И сейчас будет также, я уверен.

Доминик был родным племянником самой Катарины и внешне очень на неё походил. Статный, красивый, с длинными рыжими волосами, он притягивал к себе взгляды, где бы не находился. И сейчас пел соловьём, используя всё своё обаяние, чтобы хоть немного умерить гнев могущественной тётки.

И Катарина действительно слегка смягчилась.

— Конечно, мы вернём свои позиции и сейчас, — не могла не согласиться она, — но некоторые из здесь присутствующих явно засиделись на своих постах.