Я вздохнула, чуть было не извинилась, но передумала и просто сказала:

– Хорошо, в следующий раз буду звонить.

Пожалуй, Элинор все-таки не отучила меня огорчать слуг.

* * *

Дэвид Хэйуорд жил в коттедже, который был окружен примерно полутора акрами весьма неухоженного сада. С двух сторон его огибал небольшой ручей. Несмотря на приличный размер, коттедж был построен довольно бестолково. С помощью строителей Дэвид превратил три комнаты в операционную и миниатюрную больницу для маленьких животных. Каждый день в семь утра приходила сестра кузнеца Рози, довольно хмурая и молчаливая старая дева, которая вела хозяйство. Она без устали работала, поддерживая коттедж в идеальной чистоте, подавая еду и ревниво оберегая своего хозяина от бестолковых фермеров и всех остальных, кого она подозревала в неучтивости по отношению к нему или намерении попусту его беспокоить.

Дэвид Хэйуорд вставал рано. Этим чудесным утром он наверняка завтракал около увитой виноградной лозой решетки радом с коттеджем. Когда я ранним утром отправлялась на конную прогулку, нам часто случалось махать друг другу рукой. При этом он неизменно сидел за своим маленьким столиком в рубашке с короткими рукавами, а к кувшину с молоком была прислонена утренняя газета.

В половине девятого я уже сидела за тем же самым столиком. В горле у меня пересохло, потому что речь моя продолжалась без остановки почти что полчаса. За это время я вкратце рассказала о моем детстве в Смон Тьанге, про которое он и так в общих чертах знал, затем о Мистере, о Сембуре и его смерти на перевале Чак, а также о грозившей мне самой гибели. Затем я перешла к жизни в Англии, в приюте и, наконец, в "Приюте кречета".

Он лишь дважды перебил меня, желая кое-что уточнить. Сейчас он дочитывал последние строчки письма Сембура. Я в ожидании теребила волосы. Он поднял голову, окинул меня долгим, заинтересованным взглядом и позвал:

– Рози!

Она появилась из кухни и подозрительно посмотрела на меня. Дэвид сказал:

– Принеси, пожалуйста, еще свежего чая, Рози. Мисс Берр, несомненно, мучает жажда.

Рози недовольно кивнула. Когда она поднимала чайник, мышцы на ее голом запястье вздулись. Дэвид Хэйуорд вернулся к первой странице письма и принялся его перечитывать.

Через пять минут, когда я разливала свежий чай, он, протягивая мне свою чашку, тихо спросил:

– Почему вы пришли ко мне, Джейни?

– Ну, мистер Хэйуорд, мне надо было с кем-то поговорить, чтобы мне помогли и дали совет.

– Разумеется, но я хотел спросить: почему именно ко мне?

Вопрос поставил меня в тупик. Передавая ему чай, я повторила его слова про себя и ответила:

– Ну… потому, что больше не к кому.

– Я искренне польщен, но отнюдь не уверен, что в состоянии дать вам совет, – он махнул рукой и печально улыбнулся. – С вашей историей может быть связано огромное число проблем. Что именно вас беспокоит?

– О, только одно, – я вздохнула, и слова полились у меня рекой. – Это Сембур. Видите ли, для того, чтобы меня спасти, он навлек на себя обвинение в чудовищном убийстве и даже перед смертью признался в чем, лишь бы только быть уверенным, что мне ничего не грозит со стороны того человека, Чандры Гхоша, – пальцы у меня невольно сжались в кулаки. – Я обязана оправдать его. Я должна сделать так, чтобы армия узнала истину и чтобы они сделали все, что положено. Что именно, я не знаю, наверное, что-то вроде следствия и заявления о том, что Сембур ни в чем не виноват, что он был отважным и верным человеком, и соответствующей записи в его послужном списке.

Я шумно, весьма некрасиво для леди набрала в легкие воздух, потому что две последние фразы произнесла на одном дыхании. Дэвид Хэйуорд откинулся назад, сцепил пальцы на затылке и принялся разглядывать меня с каким-то явным, но одновременно и отстраненным любопытством.