– Да, – произнес он в конце концов.

– Что – да?

– Прошу прощения. Я хотел сказать, что да, я не удивлен, что из всех возможных проблем, вытекающих из этого письма, наиболее важной для вас оказалась потребность восстановить доброе имя Сембура.

– Мистер Хэйуорд… – нетерпеливо начала я.

– Полагаю, вы достаточно взрослая, чтобы называть меня просто Дэвид, – он продолжал смотреть на меня. Лицо его было серьезно.

– Ну… пусть Дэвид. Что мне нужно сделать?

– Мне приходят в голову два вопроса. Во-первых, если вы намерены все это начать, в тайне такое дело не удержишь. Весь Ларкфельд, а то и все графство только и будет говорить, что о принцессе Джейни Джаханпурской.

– О, это не имеет значения. Они говорят, что я – индийская принцесса, уже давным-давно, с тех пор, как мистер Лэмберт пустил этот слух.

– Очень хорошо. Тогда встает второй вопрос, – он поколебался. – Вчера вы беспокоились об Элинор, и я думаю, что совершенно справедливо. Она жива, а Сембур мертв. Восстановление его имени не так срочно. Не надлежит ли все-таки начать с Элинор?

Я изумленно на него уставилась.

– Само собой. Я по-прежнему собираюсь ехать в Грецию, если до четверга не получу от нее известий, но мне хочется хотя бы начать что-то делать для Сембура. Тогда дела, возможно, будут понемногу двигаться и в мое отсутствие, если я уеду.

– Да, Джейни, – он рассмеялся и встал. – Вы настроены и впрямь решительно. Мне пора сделать обход здешних пациентов. Не угодно ли присоединиться?

Я понимала, что ему нужно подумать о том, что я рассказала. Убрав письмо Сембура в конверт, я пошла с ним через коттедж в комнату за операционной.

В Ларкфельде для ветеринара было немного работы, связанной с мелкими животными. В тот момент в крохотной больнице находились кошка, которую сильно потрепала лиса, щенок овчарки, любимая морская свинка какого-то малыша и попугай, принадлежащий одному помещику. Мы немного поболтали о животных, пока он осматривал их, и я помогла ему сделать кошке перевязку. Я думала, что первое время мне трудно будет называть его Дэвид, однако это получалось совершенно естественно. Спустя двадцать минут он вышел со мной в сад, где я оставила Нимрода, и спокойно сказал:

– Я думаю, что сначала мы должны рассказать всю историю майору Эллиоту.

– Майору? – я немного удивилась.

– Да, я понимаю, он весьма напыщенный господин, Джейни, но он очень много знает и об армии, и об Индии. Я думаю, что, имея перед собой цель, он начнет такую кампанию, что горы сможет своротить. Если он решит заняться вашим делом – восстановлением доброго имени Сембура, то поведет себя как улан во время атаки. И потом он – сноб, как и большинство из нас, поэтому, полагаю, ваше явление в качестве дочери махарани и полковника произведет на него впечатление.

– Ну, если только он во все это поверит.

Дэвид дотронулся до конверта, который я держала в руках.

– Я никогда не читал ничего, звучащего более правдиво, – заверил он. – Я сейчас же отправлю юного племянника Рози к майору. Ждите от меня известий, Джейни.

* * *

Мы встретились с майором Эллиотом в тот же день в его кабинете, стены которого были увешаны пиками, ружьями и головами диких животных. Он довольно неловко с нами поздоровался, мучаясь, очевидно, сомнениями, приличен ли совместный визит к нему молодого человека и молодой женщины, не являющихся родственниками.