Она выскочила через дверь в яркий полуденный свет. Увидела Сапату, который перелез через край и встал обеими ногами на крышу.

— Стоять! — закричала она. — Полиция!

Он замер, уставившись на нее. Сапата был безоружен. Линялые синие джинсы, мятая рубашка на пуговицах с разорванным рукавом. Несколько секунд только они двое были на этой крыше. Джейн увидела отчаяние в его глазах, сменяющееся твердой и мрачной решимостью.

— Руки вверх! — проорал Кроу, когда он и Фрост взобрались на крышу позади Сапаты.

Ему некуда было бежать. Один коп впереди, двое позади, и все они вооружены. Джейн заметила, как подогнулись ноги Сапаты, и подумала, что тот вот-вот опустится на колени в знак капитуляции. Его следующий шаг потряс ее.

Он бросился влево и побежал к дальнему краю крыши. Поближе к узкому переулку, разделявшему здания. Только скачок олимпийского класса мог помочь мужчине благополучно пересечь эту пропасть.

Тем не менее, он прыгнул, оттолкнувшись от края крыши в направлении соседнего здания. На мгновение он, казалось, повис в воздухе, его тело вытянулось как при прыжке ласточкой в воду, что почти перенесло его через пропасть.

Джейн подошла к краю. Увидела Сапату, отчаянно цепляющегося за водосток соседнего дома, в то время как его ноги болтались на уровне четвертого этажа.

— Иисусе, он спятил? — воскликнул Фрост.

— Арбато, давай к соседнему дому! — прокричал Кроу, наклонившись вниз к улице, и два детектива побежали по переулку.

По прежнему свисающий с водостока Сапата пытался подтянуться, стараясь нащупать ногами опору на стене. Зацепился одной ногой, соскользнул. Снова зацепился. В тот момент, когда его нога нащупала карниз, водосток оторвался от крыши.

Джейн закрыла глаза, но не смогла заглушить лязг падающего металла или стук тела Сапаты, ударившегося о тротуар.

Где-то закричала женщина.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Мария Салазар, сгорбившись, сидела за столом для допросов, опустив голову и утирая слезы. В молодости Мария, должно быть, была невероятно красива. В свои сорок пять она все еще была привлекательна, но через одностороннее зеркало Джейн могла разглядеть седые корни волос на макушке Марии. Ее руки, сложенные на столе, были крупными, но с подтянутыми мышцами, натренированными годами работы по хозяйству. В то время как она чистила, полировала и подметала чужие дома, что за обиды кипели внутри нее? Пока она стирала пыль с антикварной мебели Акерманов и пылесосила персидские ковры, приходило ли ей в голову, что всего одна из их картин, единственное изумрудное ожерелье из шкатулки миссис Акерман, может заставить исчезнуть все ее финансовые проблемы?

— Никогда, — простонала Мария в соседней комнате. — Я никогда ничего не крала!

Кроу, играющий с Муром в плохого и хорошего полицейских, наклонился ближе, оскалив зубы в неприкрытой агрессии.

— Вы отключили систему безопасности для своего дружка.

— Нет.

— Оставили дверь кухни незапертой.

— Нет.

— Состряпали себе надежное алиби, оставшись нянчиться с детьми Вашей сестры, в то время как Андрес проскользнул в дом Акерманов. В ту ночь он лишь собирался их ограбить или убийство изначально входило в ваши планы?

— Андрес, он никогда бы никому не навредил!

— Его отпечатки пальцев остались на кухонной двери. Они внутри кухни, — Кроу наклонился еще ниже, и Мария отшатнулась. Джейн почти пожалела женщину, так как немногое зрелище было отвратительнее рычания Даррена Кроу, наклонившегося к вашему лицу.