— А вам кто именно нужен? — приемщица качнула головой, и ее волосы пушистой копной закружились в воздухе. — Сейчас на смене Квасюк. Сурмило на халтуре… — Она бросила быстрый взгляд на Сквиру и поторопилась исправиться: — …на объектной съемке. — Последние слова она произнесла по-русски. Выяснилось, что у нее сильный «забужский», как его часто называли в Луцке, акцент. И акцент этот девушке тоже шел. — Сурмило до конца недели не будет, — перешла она опять на украинский, — а Квасюк есть. Позвать?

— Я сам, — Сквира перешагнул через какой-то толстый кабель, пересекавший комнату наискосок, и нырнул за черную занавеску.

Он оказался в пустом темном помещении. У противоположной стены белел большой экран, перед которым стояла табуретка. В центре располагались массивный фотоаппарат на треноге и с полдесятка осветительных ламп, сейчас выключенных.

— Есть кто живой? — крикнул Северин Мирославович.

— Здесь! — ответил приглушенный мужской голос откуда-то сбоку.

Сквира обернулся на звук и тут же заметил тонкую полоску света, пробивавшуюся из-под двери в углу. Капитан пошел на свет, повернул ручку. В этой комнате тоже не было окон. Единственная лампочка под потолком после сумрака студии ослепляла. У огромного стола, придвинутого вплотную к стене, сидел худощавый молодой мужчина в расстегнутом рабочем халате.

— Вы Квасюк? — спросил Сквира.

Парень развернулся на стуле и вскочил.

— Кто к Квасюку? — весело гаркнул он. Лицо его расплылось в широкой улыбке.

Симпатичный. Сангвиник и оптимист. Таких подполковник Чипейко любит…

— Капитан Сквира, — ответил следователь. — Я по поводу Ревы.

— Ого! — воскликнул фотограф. — Вот что значит наши доблестные органы! Элегантно, быстро, эффективно!

Квасюк сделал широкий жест в сторону стула, на котором только что сидел, сам присел на стол и слегка откинулся на стоявший у боковой стены приземистый деревянный шкаф с огромным количеством ящичков. Скорее всего, там хранились светочувствительные пластины и готовые отпечатки.

— Я фотографировал монеты Ореста Петровича. Часто бывал у него дома. Так что, если бы вы не пришли ко мне сегодня, завтра я сам бы к вам пошел… — Он рассмеялся.

Северин Мирославович кивнул.

— Вы фотографировали… э-э-э…

Квасюк решил, что вопрос задан, и заговорил, не ожидая, пока капитан закончит:

— Да, да, для выставок, каталогов, книг, газет, журналов — все и не вспомнишь. А сфотографировать монету — это вам не карточку на паспорт слепить. Фокусировка, глубина, фактура, цветопередача… Нужны специальные подставки, свет, фильтры, объективы. Не говоря уже об особой фотобумаге. Я иногда вижу свои работы в каталогах и газетах. Аж злость берет — ну подписал бы этот Рева хотя раз: «Фотограф О. С. Квасюк»… — Парень приподнялся и протянул Сквире руку: — Олег Сергеевич.

Капитан пожал ее и в свою очередь представился:

— Северин Мирославович.

— Да, да, — закивал Квасюк, опять присаживаясь на стол. — Наслышан. Знаменитый сыщик из Луцка. Весь город гудит.

В комнате остро пахло реактивами. Стол был загроможден всякой всячиной, о назначении которой Сквира мог только догадываться — фотоувеличители, несколько фонарей, множество ванночек, коробки с торчащими трубками… Здесь же валялись бухты свернутого кабеля, удлинители, металлические пластины, щипцы, столики с горизонтальными ножами, пара паяльников, приборчики с линзами и шкалами.