|
Не то что я жалею о своем благородном поступке. Разве могу я отступить? Я должна хотя бы попробовать помочь Сэму. Но с другой стороны, я думала, это займет где-то полчаса. И мне не потребуется ехать поездом в Хэмпшир. Сейчас я должна быть у парикмахера. Должна обсуждать прическу и примерять диадему. А вместо этого стою на площади вокзала Ватерлоо со стаканчиком чая в одной руке и с телефоном в другой, который, нет нужды говорить, я прихватила со стола в кабинете Сэма. И он даже слова не сказал. Я уже написала Сью, что мне очень жаль, но я не смогу прийти к Луи, хотя, конечно же, заплачу ему, и пусть она передаст ему мои наилучшие пожелания. Напечатав сообщение, я просмотрела его и удалила половину поцелуев. Потом снова вставила их. Потом опять удалила. Наверное, пяти поцелуев достаточно. Теперь я жду, когда ответит Магнус. Сегодня днем он едет на мальчишник в Брюгге. – О, привет, Магнус! – Попе! – Слышимость ужасная, на заднем плане звучит какая-то музыка. – Мы как раз загружаемся. У тебя все хорошо? – Да! Я просто хотела… – Запинаюсь, сомневаясь, нужно ли ставить его в известность о моей поездке. Просто хотела сказать тебе, что еду в Хэмпшир с мужчиной, о котором ты ничего не знаешь, поскольку оказалась втянутой в ситуацию, о которой ты ничего не знаешь. – Я… сегодня вечером меня не будет. Это на случай, если ты позвонишь. Вот так. Все по-честному. Вроде как. – Ладно! – смеется он. – Повеселись хорошенько. Милая, я должен идти… – Пока! Счастливого пути! Телефон умолкает, я поднимаю глаза и вижу, что Сэм наблюдает за мной. Бессознательно одергиваю мужскую рубашку, жалея, что не зашла в магазин. Оказалось, Сэм держит в кабинете запасную рубашку, так что пришлось у него позаимствовать. – Просто попрощалась с Магнусом, – зачем-то объясняю я, ведь Сэм стоял рядом и слышал каждое мое слово. – Так что, в путь? Мы шагаем по платформе, садимся в вагон, а меня не покидает ощущение нереальности происходящего. Мне неловко. Все наверняка принимают нас за пару. Что, если нас увидит Уиллоу? Нет. Это паранойя. Уиллоу уехала на конференцию на втором автобусе. Она прислала Сэму сообщение. И вообще. Мы с Сэмом не делаем ничего предосудительного. Мы просто… друзья. Нет, «друзья» – это неверно. Но и не коллеги. И даже не знакомые… Хорошо, согласна. Посмотрим правде в лицо: странно все это. Кошусь на Сэма, гадая, думает ли он о том же, но он бесстрастен. Поезд дергается и приходит в движение. Сэм ловит мой взгляд, я быстро отвожу глаза. Стараюсь выглядеть совершенно безмятежной, но на самом-то деле волнуюсь все больше и больше. На что я согласилась? Все зависит от моей памяти. Все зависит от меня, Поппи Уотт. Я должна узнать голос, который слышала по телефону несколько дней назад, да еще в течение примерно двадцати секунд. Что, если у меня ничего не получится? Делаю глоток чая, чтобы успокоиться, и морщусь. Сначала суп был слишком холодным, а теперь чай слишком горячий. Поезд трясет, чай обжигает мне руку. – Все в порядке? – спрашивает Сэм, заметив мои гримасы. – Все прекрасно, – радостно улыбаюсь я. – По вашему виду не скажешь. – У меня все хорошо! Я просто… да вы сами знаете. Столько событий. Сэм кивает. – Мне жаль, что вы не познакомились с методами противостояния, как я обещал. – О! Ничего страшного. Ваше дело важнее. – Ну вот, опять, – сердится Сэм. – Вы автоматически ставите себя на второе место. – Нет! То есть… ерунда это. Поезд останавливается в Клапэме, и в вагон входят люди. Сэм какое-то время поглощен сообщениями. Экран его телефона то и дело загорается, и мне остается только догадываться, сколько сообщений он получает и отправляет. |
