Но натягивая джинсы, выронил из кармана листок бумаги.

Там был аккуратный столбик цифр – перечень номеров видеокамер, которые интересуют того человека… того страшного человека.

Нет, ничего ему не приснилось!

Вечером, когда Толя пришел на дежурство в банк, Серега Швецов, которого он заменил, взглянул на сменщика с насмешливым удивлением и спросил:

– Ты че, Толян, с большого перепоя? Морда у тебя, как будто тебе пора к Николаю Иванычу!

– Что еще за Николай Иваныч? – спросил Толя, у которого с юмором в этот день было явно слабовато.

– Патологоанатом! – хохотнул Швецов.

– Типун тебе на язык! – Толя не на шутку разозлился. – Приболел просто малость, простудился, наверное…

– Ну да, – не унимался Серега, – птичья болезнь – перепел!

Уточкин посмотрел на приятеля так мрачно, что у того пропала охота шутить, и он отправился домой, напоследок покрутив пальцем у виска.

Помещение банка понемногу опустело. Только управляющий все еще сидел у себя в кабинете, да непосредственный Толин начальник, заместитель управляющего по безопасности проверял в кассовом зале новую бельгийскую охранную систему.

Убедившись, что никого из начальства поблизости нет, Уточкин вставил в один из магнитофонов системы видеонаблюдения полученную от лощеного бандита микрокассету. При этом он переключил изображение на вход в банк.

Именно в это время на улице перед дверью появилась женщина. Она нажала на кнопку звонка и при этом подняла лицо. Толя изумленно уставился на экран монитора: он узнал позднюю посетительницу, это была Алла Леонидовна.

«Какого черта ей нужно?» – подумал Анатолий.

Перед входом сидел другой дежурный, он связался с управляющим и впустил Казаркину. Женщина, цокая каблучками, пробежала мимо охранного поста и скрылась в кабинете управляющего.

«Что ей здесь нужно? – снова подумал Толя. – Наверняка прибежала к Позднякову, чтобы настучать на меня и добиться моего увольнения! Сука, проклятая жадная сука! Готова на любую подлость, только бы никто не претендовал на ее деньги! Только этого мне не хватало! Если меня выгонят сейчас, я не успею сделать то, чего от меня требуют бандиты, и тогда мне крышка!»

Он вскочил. Нервы были настолько напряжены, настолько взвинчены, что просто невозможно было оставаться на одном месте. Толя вышел с поста, чтобы пройти по коридорам – в его обязанности все равно входило осматривать каждый час подотчетный участок.

В коридорах было пусто, тускло горело дежурное освещение. Войдя в тот коридор, который связывал банк с дирекцией «Мезона», Анатолий увидел впереди приближающуюся мужскую фигуру.

– Кто здесь? – окликнул он, инстинктивно потянувшись к табельному оружию.

– Это я, Толик, я, Казаркин! – проговорил мужчина и поравнялся с дежурным светильником.

Теперь и Толя узнал своего дядю. Он подошел к нему, на секунду прикрыл глаза, и вдруг его захлестнула такая волна ненависти к той женщине, которая сидела сейчас в кабинете управляющего, к женщине, которая сломала его жизнь, лишив всех возможных перспектив, лишив будущего, перебежав черной кошкой между ним и дядей, а значит – между ним и обеспеченной, благополучной жизнью, а теперь еще и решила окончательно добить его, выгнать с этой работы в то время, когда для него это подобно смерти!

– Толя, что с тобой? – удивленно спросил Алексей Иванович. – У тебя такое лицо! Ты болен?

– Дядя Леша! – назвал Толя своего родственника так, как не называл многие годы. – Дядя Леша, это она убила Елену Сергеевну!

– Кто убил? Кого убила? – растерянно проговорил Казаркин.