Что то меня все эти недомолвки конкретно настораживали.

– Давай уже не трусь, – Руслан взял меня за руки.

– А ты лишний раз не беси меня, – насупилась я.

Из очага повалил такой густой дым, что защипало в глазах. Я заморгала, окружающий мир смазался…

Несколько мгновений темноты и тишины, и тут же возвращение в реальность. Но я даже не сразу поняла, где я нахожусь и что происходит. А когда поняла, то непременно бы заорала, если бы могла. Но, как оказалось, нематериальные сущности орать не могут. В первую секунду перепугалась не на шутку. Но потом зрелище меня настолько увлекло, что я даже забыла о своей эфемерности. Зависнув где то под потолком, во все глаза, ну или что там у духов, я смотрела на меня материальную.

Превратившиеся в огненные столбы факелы расцвечивали огромный каменный зал багровыми сполохами. Оракула не было. По крайней мере, я его не видела. Мы с Русланом стояли напротив друг друга, держась за руки. В наших глазах плескалось пламя. То, что мы говорили… Я никогда не слышала таких слов, но наитием сразу поняла, что они на первичном языке. Огонь сплетал вокруг нас кокон, словно стремясь скрыть от остального мира.

Одновременно в воздухе вспыхивали пламенем руны, и после каждой пол содрогался от неведомой силы. А потом… Между нами материализовался сияющий кинжал. Взяв его, Руслан острием провел по моей левой ладони, потом по своей. И мы соединили руки. Колонны, держащие свод зашатались, и идущий из под земли гул стал настолько жутким, что будь я сейчас материальной, точно бы мгновенно поседела.

Капли крови просачивались сквозь соединенные ладони и падали сияющими сполохами. И от каждого вверх взвивалось пламя настолько ослепительно яркое, что не могло быть обычным. Я видела такое лишь во снах…

Лавиной нахлынули все чувства сразу. Я растерянно заморгала, с трудом осознавая себя материальной. Руслан был бледен, смотрел на меня почти черными глазами. Я вздрогнула, только сейчас почувствовав боль в руке. Руслан разжал окровавленные пальцы, отпуская мои ладони.

– Что это было? – почему то осипшим голосом прошептала я.

– Спроси что попроще, – Руслан нахмурился, оглядываясь.

Темный и пустой зал. Словно никакого светопреставления тут только что и не было.

– По всей видимости, аудиенция закончена, – Руслан помрачнел еще больше. – Пойдем.

– Погоди.

Я кое как оторвала от низа своей рубашки небольшую полосу ткани.

– Руку давай.

Он протянул мне левую руку. Я туго ладонь перебинтовала. Руслан внимательно за мной наблюдал.

– В тебе проснулась сестра милосердия? – с легкой иронией спросил он.

– Просто не выношу вида крови, – соврала я. Не признаваться же, что мне почему то жутко от одной мысли, что он ранен. Пусть даже это и просто царапина.

– Ну ну, – Руслан хмыкнул, нагло оторвал от моей рубашки еще одну полоску ткани.

– Полянский! – возмутилась я.

– Не ори, – он крепко держал мою левую руку, перебинтовывая, – что я, по твоему, свою рубашку рвать должен был? Нет уж. Она мне целой больше нравится. А твоей уже все равно.

– Ладно, пойдем, – буркнула я и направилась к выходу из зала.

Туннель теперь тут был только один, и поворотов мы не встретили, но я не сомневалась, что в прошлый раз шла другой дорогой. И вместо того, чтобы выйти на поверхность с другой стороны горы, мы вдруг оказались в подземелье.

– Знаешь, Карин, – Руслан задумчиво смотрел на темноту хода, – я, кажется, понял. Скорее всего, это путь к Храму под Долиной Смерти. Видимо, этот непонятный ритуал мы с тобой провалили и обещанной силы не получили. Вот Оракул и милосердно отправил нас по безопасному пути.