– Друг мой, Буонапарте, – сказал я в ответ, – вы даже не представляете, как вам не повезло. Та, что стала избранницей вашего сердца, на самом деле является богиней Герой, бывшей супругой бывшего верховного бога Зевсия, за неумеренное интриганство засунутого мною в такую дыру, из которой нет выхода даже такому могущественному существу. Поскольку такая ссылка для внешнего мира равносильна смерти, Гера объявила себя свободной женщиной и в знак протеста против прошлых похождений своего бывшего благоверного тоже ударилась во все тяжкие. А протестовать там было против чего. Месье Зевсий явно исповедовал принцип, что всех баб не … но к этому надо стремиться. Вот и Гера за те полтора года, что она путешествует вместе с нами, постоянно меняла мужчин. В одном из предыдущих миров она попыталась было остепениться, покреститься и выйти замуж, но ничего из этого не вышло. Через месяц тихой домашней жизни ей все это надоело, в результате чего она развелась с тем мужем и снова ударилась в загул, сильнее прежнего. Подумайте, нужна ли вам такая жена и согласится ли она вообще выходить за вас замуж даже при всех моих уговорах?

– Я все понимаю, месье Сергий, – вздохнул Император французов, – но все равно нахожусь под сильнейшим впечатлением очарования этой женщины. Она поразила меня в самое сердце, как разряд молнии, и я буду вам благодарен даже в том случае, если вы хотя бы просто попытаетесь уговорить ее стать моей женой.

Ну что же, попытка не пытка. В первую очередь я вызвал к себе в кабинет лечащего врача Наполеона, нашу несравненную Лилию, чтобы она проверила, нет ли на ее пациенте каких-нибудь привязок, отвязок, приворотов, отворотов, и прочей магической лабуды, которая могла бы повлиять на его психику. Я в таких вещах разбираюсь плохо, не мой это профиль. Лилия материализовалась в кабинете тут же, даже до того, как я успел подумать о том, что она мне нужна.

На этот раз ей даже не нужно было раздевать пациента. Пристальный взгляд, просьба повернуться кругом – она отрицательное покачала головой.

– Нет, папочка, – заявила мне маленькая нахалка, – ничего похожего на враждебное магическое вмешательство в психику я не наблюдаю. Конечно, вчера пациент перебрал с транквилизирующими, возбуждающими и наркотизирующими заклинаниями, употребленными внутрь с магической водой, но ни одно из них не имело враждебной направленности и не закрепилось в его психике. Налицо ситуация, схожая с подростковой влюбленностью, когда передозировка гормонов заставляет мужчину сходить с ума по естественным, так сказать, причинам. Кстати, госпожу Анну можете не беспокоить, такие вот доброкачественные вывихи психики она тоже не корректирует, ведь враждебное вмешательство не зафиксировано, а значит, и опасности для психики нет.

Выслушав это, я поднял очи горе. Император французов, будто подросток, влюбленный во взрослую тетку – это, пожалуй, то еще счастье. Конечно, остается шанс, что Геру все же удастся уговорить и все у них срастется, но верится в это мало. Конечно, я могу не уговаривать, а просто надавить на нее, ибо приговор, когда-то вынесенный Афиной, ставит Геру по отношению ко мне в подчиненное положение, но я не хочу использовать такую возможность. Это не тот случай, когда можно было бы использовать принуждение. Хотя поговорить с Герой стоит, потому что иначе Бонапарт может съехать с катушек. К тому же он очень сильно отличается от Петра Басманова. В тереме он ее явно запирать не собирается, да и жизнь французской императрицы начала девятнадцатого века намного насыщенней и интересней, чем жизнь русской боярыни за двести лет до того момента. Одним словом, я с ней для начала поговорю, а там будет видно. Может, все и срастется, ко всеобщему удовольствию…

Четыреста семьдесят третий день в мире Содома.