После этих слов Птица скептически хмыкнула, а у меня над ухом кто-то звонко хихикнул. Интересно… Раньше Лилия показывала только моментальные появления-исчезновения, а теперь пошли фокусы в стиле чеширского кота.

– Да, – подтвердил я, – по сравнению с мисс Зул любая принцесса бесхвостых-безрогих выглядит переодетой поломойкой, и эта Мария-Луиза, должно быть, не исключение. Прежде чем начинать с ней серьёзную работу, нужно слегка понизить ее самооценку. А что касается подходящей административной единицы, то она со временем найдется, имелся бы соответствующий человек, способный занять эту должность. Теперь что касается кандидатуры в новые жены Бонапарту. Думаю, что тут не стоит изобретать велосипед и назначить на эту должность Великую княгиню Анну Павловну, к которой Бонапарт уже сватался. При этом нас совсем не интересует, что по этому поводу думает ее мамаша вдовствующая императрица Мария Федоровна. Один раз с ее подачи Бонапарту отказали, и последствия были очень тяжелыми.

– Очень хорошо, Сергей Сергеевич, – сказала моя ненаглядная Елизавета Дмитриевна, – но теперь хотелось бы знать, что мы будем делать с Александром Павловичем. В противном случае, при прочих равных, все возвернется на круги своя.

– Александра Павловича мы будем убеждать оставить трон и отправиться в скит замаливать грехи. При этом, быть может, мы используем такое тяжелое оружие как мисс Зул, а также Дима Колдун с его заклинанием «мук совести». Александр Павлович, конечно, не такой ходок по бабам, как его племянник Александр Николаевич, но против чар мисс Зул, когда она применяет их намеренно, еще никто не мог устоять. Но здесь мы тоже еще будем посмотреть. Самоустранение Александра Павловича должно выглядеть максимально естественно и не иметь ни малейших признаков насилия. Поэтому проработку конкретных планов мы отложим до того момента, когда изучим этого персонажа получше. На этом, пожалуй, все, товарищи, заканчиваем совещание и расходимся. Работать надо.

Четыреста семьдесят первый день в мире Содома. Утро. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Мудрости.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский.

Сегодня Михаил Илларионович Кутузов наконец нашел время, чтобы посетить тридесятое царство с целью прохождения углубленного медицинского обследования. Ведь никому из нас не хотелось, чтобы всего через год не стало одного из самых талантливых российских стратегов (тактиком Кутузов был посредственным, а вот стратегом хоть куда). К тому же, если мы действительно сделаем императором юного Николая, кто будет наставлять его в тонкостях государственного управления, а также внутренней и внешней политики? Сперанский с Аракчеевым? Нет уж, увольте! Оба честные люди, и на этом список их достоинств исчерпывается. Один – либерал до мозга кости, уверенный, что счастье России состоит только в непрерывных послаблениях, а второй – такой же упертый консерватор, считающий, что идеально устроенное общество должно быть похоже на прусскую казарму. Насколько уж я заскорузлый сапог, но такие взгляды заставляют меня крутить пальцем у виска. Военные поселения, казачество наоборот – это когда солдаты, живущие в казарме, помимо шагистики и прочего еще вынуждены заниматься крестьянским трудом. И это притом, что регламентируется буквально каждый их шаг (а сочинять регламенты Николай Павлович любит). Кутузов же достаточно умен, чтобы находить путь между двумя этими крайностями.

Встречал Михайлу Илларионовича целый консилиум, главной в котором была, конечно же, Лилия. Два пулевых ранения в голову, после которых человек не просто остался жив, но и не утратил возможности связно соображать, сами по себе уже могут считаться чудесами, взглянуть на которые не отказались бы и сами боги. При этом Кутузов не совсем не возражал против того, чтобы его осматривали женщины-лекари, в том числи девица, которая на вид еще не вошла в брачный возраст.