Изменить размер шрифта - +
Нет, логика подсказывает, что это Размножающийся, который захватывает человеческое тело для размножения. И, конечно, Джона беспокоило, что этот маленький кусок дерьма выглядит уж очень похоже на насекомых, даже в обычных обстоятельствах печально известных скоростью размножения. Так что самый худший сценарий казался самым вероятным. И Джон подозревал, что кто-то на самом верху уже пришел к такому же выводу. Вот почему в Неназванном в тот прекрасный осенний полдень было невозможно остановиться на светофоре и не оказаться между парочкой армейских «хаммеров». И, скорее всего, именно поэтому оцепили больницу.

Но все-таки, как найти Фрэнки?

По оценке Джона, мозг Фрэнки не получил больших повреждений. Если уж, несмотря на тяжелые раны, тело еще функционирует, значит, основные системы нервов и мышц не повреждены. Так что и мозг должен был сохранить какие-то остатки инстинктов и импульсов. А ведь Фрэнки был копом.

 

Вафли.

В этот момент он был голоден как волк, но, давайте посмотрим правде в глаза, в такие дни «завтракаешь за ужином». Черничные вафли и картофельные оладьи, которые он запил банкой пива, найденной в куртке.

Около пяти Джон остановился около трейлера Манча. Мич «Манч» Ломбард был одним из трех бас-гитаристов в группе «Трехрукая Салли» и когда-то учился в школе вместе с Джоном. А еще он был добровольцем-пожарным и, следовательно, имел полицейскую рацию-сканер. И Джон решил, что здесь он может узнать результаты облавы и придумать новый план.

Там уже была пачка чуваков, которые играли в Guitar Hero и пили ту самую фиолетовую смесь 7Up с микстурой от кашля – из-за этой дряни Джон в прошлом году угодил в больницу. Стив Гамин пришел с огромным ящиком замороженных наггетсов, свиснутым из «Макдональдса», в котором работал. Они зажгли фритюрницу и целый час только и жрали эти наггетсы. Там была японская девчонка, то ли бухая, то ли тупая как пробка. Она еле стояла на ногах и смеялась над всем, что происходило. Джон чего-то такое принял и вдруг начал болтать по-японски. По меньшей мере он так думал. Он говорил девице слова, которые звучали как японские, и при каждом слове та заходилась так, что почти писала кипятком.

Но он не забыл о своей миссии. Изредка Джон слышал возбужденные голоса из рации и заставлял всех замолчать. Правда, в конце концов всех это задолбало, и они не слушались. Заглянули Хэд Фейнгольд со своей подружкой и ящиком вина, который Дженни выиграла в каком-то конкурсе, и внезапно началась вечеринка. Чуть позже Хэд вышел наружу блевать и заснул на земле. А Джон обнаружил, что целуется взасос с этой японской девицей, но она называла его другим именем, и тут он сообразил, что она весь вечер путала его с другим парнем. Неужели для японцев все белые парни выглядят одинаковыми? Джон встал с дивана и сказал ей, что идет в ванную, а потом тихо накинул куртку и выскочил за дверь.

«Черт побери, уже темно», – подумал Джон.

Он увидел, что Хэд, лежавший на веранде под грилем, отключился. Вернулся в трейлер и нашел ватное одеяло и подушку. Потом опять вернулся туда, где лежал Хэд, накрыл его одеялом и сунул подушку под голову. И только Джон собирался сделать ноги, как услышал, что рация за его спиной затрещала. Диспетчер сообщил копам, что поступила жалоба с фермы к западу от города, на которой выращивали индеек. Какой-то бродяга стащил индеек. В ответ коп заявил кодированным полицейским способом, что у них сейчас есть дела поважнее.

Джон спрыгнул с веранды и бросился в свой старый кадиллак. Пристегнулся ремнем, как делал всегда, потому что никогда не знал, не понадобится ли прыгать через что-нибудь. Мотор взревел, и фары прорезали ночь.

 

Когда Джон вывалился на хайвей, из старого кассетника громыхали «Криденс». Он ненавидел «Криденс», но их любил дедушка Пат, вероятно. Или, возможно, это была последняя лента, которую он слышал перед тем, как все кнопки допотопной звуковой системы перестали работать.

Быстрый переход