Что же касается гнева и возмущения, которые обуревали мистера Симпсона, то эти чувства были явно наигранны, - он старался поразить хозяина своей преданностью интересам фирмы и готовностью пойти ради них в огонь и воду. Обоим подобные случаи давали повод обличать и осуждать людей, которых они считали ниже себя. Такие эпизоды будоражили их. Они проникались особым уважением к своей честности. Сознание собственного благородства сближало их.

Позади фабрики была пристройка - маленькая комната с голым цементным полом. В комнатке были газовая плитка и умывальник с медным краном, всегда облепленный засохшей мыльной пеной, серой от грязи, которая покрывала руки мистера Симпсона.

Это помещение было известно под названием "комната мистера Симпсона". Ночью она служила ему штаб-квартирой, именно тут он проставлял галочки на своем бланке. В комнате стояли стол, стул и низенькая койка с тощим матрасом и тремя байковыми одеялами, поверх которых лежало одеяло, составленное из вязаных квадратов, скрепленных между собой так небрежно, что в просветах виднелась серая байка.

Считалось, что, находясь на посту, мистер Симпсон не спит. Койка должна была служить ему местом отдыха в промежутках между выполнением служебных обязанностей, перечисленных в листке.

На полу рядом с койкой валялось несколько потрепанных журналов: "Правдивые любовные истории", "Рассказы из жизни", "Веселые рассказы", мистер Симпсон любил читать.

Мистер Симпсон умер, сидя за столом. Когда утром его нашли мертвым, его пальцы сжимали карандаш. Руки были раскинуты, и голова покоилась на бланке, на котором он только что поставил очередную галочку.

В эту неделю общая сумма выданной служащим заработной платы была на пять фунтов меньше, чем в предыдущую. И мне не пришлось надписывать имя мистера Симпсона на маленьком конверте, в который я каждую пятницу вкладывал пятифунтовую бумажку.

Теперь мистеру Бодстерну предстояло решить, действительно ли фабрике нужен ночной сторож. Все фабричное оборудование и имущество конторы было застраховано от кражи. Пять фунтов в неделю составляли двести шестьдесят фунтов в год - за работу, которая была представлена грудой папок с бланками, громоздившихся на верхних полках конторских шкафов.

Этот вопрос мистер Бодстерн обсуждал и со мной, и вот тут-то я и увидел способ сократить часть своих расходов. Я выразил готовность поселиться на фабрике и совершать дважды в ночь обход всей ее территории, а также запирать ворота на ночь и отпирать их каждое утро к приходу рабочих. Короче говоря, я вызвался принять на себя обязанности ночного сторожа и жить в комнатке мистера Симпсона.

Это предложение пришлось по вкусу мистеру Бодстерну, поскольку оно позволяло сократить расходы. К тому же он увидел в моем предложении доказательство того, что я стал принимать близко к сердцу дела фирмы и намерен выполнять свою работу с еще большим усердием.

Несколько дней он обдумывал мое предложение и наконец сообщил мне, что в понедельник я могу переехать. Он снабдил меня электрическим фонариком, тремя новыми одеялами и пледом. Я купил чайник, кастрюлю, пяток яиц, фунт чая, полфунта масла, буханку хлеба и жестяную кружку.

В день, когда я перевез чемодан с одеждой, книги и бумаги в комнатку мистера Симпсона, мистер Бодстерн вручил мне увесистую связку ключей. Выяснить, какие запоры они отворяют, он предоставил мне самому.

В этот вечер, когда работа на фабрике закончилась, я, заперев главные ворота за последним рабочим, возвратился в комнату мистера Симпсона и принялся разглядывать ключи.

В них было что-то зловещее - они казались мне символом угнетения человека.