— Это не Англия. И хотя отец может не разрешить дочери выйти замуж за человека, которого он не одобряет, ни одну валлийку нельзя силком выдать замуж, если она не хочет. А как Вещунья, да еще без отца, Уинн вообще может выбрать кого пожелает. — Он пожал плечами. — И хотя в разное время все мы пытались завоевать ее, она не принимала ничьих ухаживаний. Мы уже решили, что, скорее всего, никогда и не примет. А вот теперь…

Его слова растаяли в ночном воздухе, но прежде отпечатались в голове у Клива. Ухаживание. Неужели это то, чем он сейчас занят? Клив подавил неприятный укор совести. Он ведь обручен с младшей дочерью лорда Уильяма — или, по крайней мере, будет обручен, когда вернет лорду его незаконного сына или сыновей. Так почему же он играет чувствами женщины, которую ему неизбежно придется оставить?

В его памяти внезапно всплыли слова Уинн. «Вы когда-нибудь насиловали женщину?» — спросила она. И хотя он этого никогда не делал, тем не менее сознавал, что намеренно соблазнил на своем веку больше женщин, чем следовало бы. А сегодня ему чуть было не удалось соблазнить Уинн.

Если бы их не прервал Дрюс…

— Желаю тебе спокойной ночи, — отрывисто произнес Клив, направляясь к английскому лагерю.

— Погоди. Я хотел бы знать… — Дрюс замолк, затем после минутного размышления продолжил: — Каковы твои намерения по отношению к ней?

Клив неторопливо передохнул. И в самом деле, каковы они?

— Она красивая, загадочная женщина.

— Думаю, в Англии не встретишь таких, как она, — хвастливо заявил Дрюс, позабыв об осторожности. — Если ты задумал завоевать ее, что ж, желаю удачи. Удача тебе не помешает, — добавил он, слегка усмехнувшись. — Запомни, однако, не настаивай на том, чего она не захочет. Иначе будешь иметь дело со мной. — Затем он повернулся и ушел, все еще посмеиваясь, несмотря на свое предостережение.

И хотя Клив услышал слова Дрюса и даже удивился, чему тот смеется, он был слишком поглощен неутоленной тягой к Уинн, чтобы думать ясно. Он жаждал эту женщину, хоть она и была колючей розой. И все же он не мог отделаться от чувства вины. Ну добьется он ее, если сможет, а дальше что? Уедет в Англию с одним из ее детей на привязи? А что, если от их союза появится ребенок?

Она сможет избежать этого, говорил он себе. Ведь, в конце концов, она знахарка, колдунья, как она часто себя называет. Она должна знать все способы, как избежать вынашивания нежеланного младенца.

И все-таки, если она нетронута, как говорит Дрюс… Если она действительно девственница…

Клив опустился на одеяло, подложил руку под голову и уставился на луну, проглядывавшую сквозь высокие облака. Ну конечно же, она девственна. С чего бы ему сомневаться? Это еще один довод, почему он должен отказаться от своего бешеного преследования.

Но неприятное напряжение в чреслах слишком давало о себе знать, чтобы не обращать на него внимания. Он заерзал, пытаясь найти более удобное положение. Луна двигалась по небу, преследуемая облаками, которые становились тяжелыми и грозными, а Клив не мог удержаться, чтобы не проклясть Господа, предложившего ему сначала жену и богатство, о котором он всегда мечтал, а теперь принявшегося искушать его женщиной, какой, он боялся этого, ему вовек не найти.

Наконец он заснул, беспокойно ворочаясь с боку на бок под собиравшимися грозовыми облаками. Ему снилась поляна, где росли прекраснейшие розы, но, когда он попытался отдохнуть среди них, его не пустили шипы.

Глава 11

Уинн ломала голову, как ответить на вопрос Изольды.

— Я не знаю, почему английский король захотел присоединить Уэльс к своей стране, — наконец произнесла она.