— Немедленно отпусти! — Девушка попыталась укусить его в руку, но Уриэль как будто даже не заметил и лишь крепче стиснул ее запястье.

Своим людям он отдал какие-то указания, вход в пещеру был уже полностью закрыт. Но когда Катю подтащили к нему, лист на одну лишь секунду отодвинули, позволив Уриэлю выйти вместе с пленницей.

«Кто им рассказал? Кто? Кто? Или они сами следили?» — назойливо стучало в голове.

— Не нужно сопротивляться, — спокойно порекомендовал первый вампир. Выражение его лица при этом не изменилось, оставаясь все таким же бесстрастным и мужественным.

В полном молчании они добрались до дворца.

— Вам следует находиться в своей комнате и ждать дальнейших указаний, — объяснил Уриэль, прежде чем втолкнуть ее туда.

А там уже ждали Йоро, Кира, Вильям и Олило.

Дверь захлопнулась, в замке повернулся ключ. Девушка медленно скользнула взглядом по присутствующим. Вильям выглядел взволнованным, зеленые глаза сверкали от беспокойства. Кира сидела на кровати, судя по ее поникшим плечам, она переживала не меньше молодого человека. На Йоро даже и смотреть не было необходимости, Катя знала — он лучше умрет, чем предаст ее.

Взгляд девушки остановился на чертенке. Тот нерешительно сделал несколько шажков и спрятался за ножку кровати.

На шее у него рядом с изумрудом, оторванным от туфельки, висел новый камень, побольше, сапфир цвета бушующего моря.

— Ах, Олило… — горестно прошептала девушка. Спустя час дверь открылась, появился Уриэль и жестом приказал Йоро следовать за ним.

Катя вцепилась в друга.

Оборотень провел ладонью по ее волосам.

— Ничего не случится, пока мой талисман со мной.

Девушка закачала головой.

— Тогда почему Кира такая, почему она так смотрит на тебя?

Йоро пожал плечами и весело сказал:

— А она всегда так смотрит! — И, подарив девушке ободряющую улыбку, позволил гиганту с мечом себя увести.

* * *

Катя металась по комнате не в силах присесть от волнения, то и дело бросая отчаянные взгляды на дверь.

Конечно, она могла бы ее выломать, только что бы это изменило? Записку, которую девушка написала, наверняка передали. Вот только та, кому она была адресована, не торопилась.

Вильям стоял, опершись о стену, и смотрел куда-то сквозь сидящую на кровати Киру. В течение двух часов он не проронил ни слова.

Олило сидел, обхватив копытцами ножку кровати и каждые десять минут тихонько звал: «Катя», «А Катя…»

Девушка не желала на него даже смотреть.

Когда чертенок в очередной раз ее позвал, она не выдержала и крикнула:

— Как ты мог так поступить! Я доверяла тебе, любила тебя, а ты…

«Но тот старик сказал, что вреда тебе не будет. Он сказал, что красивый вампир дурной и тебя нужно спасти от него. Я спасал, Катя!»

Девушка резко опустилась на корточки рядом с ножкой кровати и, поддев ногтем сапфир на груди чертенка, отчеканила:

— Искреннее желание помочь не нуждается в награде.

Олило попытался заглянуть ей в глаза, но Катя отвернулась, пробормотав:

— Лайонел был прав насчет тебя, он всегда прав. Просто ты такой… и мне стоило доверять ему.

Она заметила, как черные зеркальные глаза наполнились слезами, и поспешила отойти в сторону.

— Я не верю тебе, больше не верю.

Чертенок неожиданно кинулся к ней, обнял ее ногу, умоляя: «Катя прости. Тот старик меня обманул, я совсем не виноват. Я думал, камень он дарит мне просто так, как ты подарила. Я совсем не виноват…»

Девушка тяжело вздохнула.

«А ведь в самом деле, откуда ему знать, что Цимаон Ницхи просто так подарков не делает? — подумала она.