Опасаясь, что она будет возражать, Рис не стал дожидаться ответа. Он прокусил свое запястье и, слегка приоткрыв губы Меган, поднес к ним свою руку, так что несколько капель крови попали ей на язык.

Рис бы дал больше, но медсестра выбрала именно этот момент, чтобы появиться в палате.

Повернувшись к ней спиной, Рис прикрыл рану на запястье, попрощался с сестрой и покинул палату.

На улице он позволил себе немного полюбоваться рассветом, а затем перенесся в свой пентхаус.

Рис вернулся в госпиталь следующей ночью на закате. До этого, днем, он пытался несколько раз наладить связь с Меган. Хоть она и не отвечала, Рис уверил ее в том, что он ее любит, скучает по ней, и пообещал, что скоро они снова увидятся. Он тихо насвистывал, когда появился в госпитале. Он очень надеялся на чудо, сотворенное его кровью. Он мечтал, что войдет в палату и увидит, как Меган, совершенно здоровая, сидит на своей кровати и улыбается.

Но чуда не произошло. Несмотря на то что теперь Меган дышала самостоятельно, она по-прежнему была бледной и неподвижной. Джордж и Эвелин стояли у ее кровати. Последние тревожные недели сказались на родителях Меган. Волосы отца стали совершенно седыми, возле рта залегли глубокие складки беспокойства. Мать тоже заметно постарела. Эвелин совсем перестала улыбаться, темные круги под глазами свидетельствовали о бессонных ночах и тревожных днях.

Доктор говорил о двух — четырех неделях. Если Меган не выйдет из комы за это время, скорее всего она останется в растительном состоянии и никогда не выздоровеет.

Рис склонился над Меган и провел губами по ее щеке.

— Не бойся, любовь моя, — прошептал он. — Я не позволю, чтобы с тобой это случилось.

Меган, конечно же, не ответила. Рис хотел, чтобы она знала, что он рядом, и попытался наладить связь с ней, но снова наткнулся на пустоту.

В этот момент он принял решение. Больше никаких ожиданий. Никаких надежд и молитв о чуде, которое может никогда не произойти. Сегодня он переведет ее через черту. Но не здесь. Если все получится, она проснётся очень голодной, и тут не помогут доктора и сестры, да и родителям Меган не обязательно это видеть.

Он посмотрел на Джорджа и Эвелин. Будет жестоко забрать ее и не предупредить их заранее. Они достаточно настрадались.

Приняв решение, он закрыл дверь в палату.

— Джордж, Эвелин, почему бы вам не присесть? Мне надо кое-что вам сказать.

Они обменялись взглядами, затем сели и взялись за руки. Щеки Эвелин были влажны от слез. Джордж смотрел на Риса с любопытством.

Рис провел рукой по волосам.

— Не знаю, как это сказать… но лучше уж напрямую. Я вампир.

Эвелин моргнула.

— Не время шутить, — сердито сказал Джордж. — Моя дочь умирает.

— Разве я похож на шутника? — печально спросил Рис.

Сжав кулаки, Джордж начал подниматься со стула. Рис не был уверен, что отец Меган может наброситься на него с кулаками. Он прошел через ад за последний месяц и до сих пор еще как-то умудрялся держать себя в руках, но, похоже, сдерживаться больше нет сил.

Воспользовавшись своими сверхспособностями, Рис заставил его сесть обратно на стул.

— Какого черта! — воскликнул Джордж. — Кто ты такой?

— Я вам сказал: вампир. Еще нужны доказательства? — Произнеся это, Рис обнажил клыки. Он догадывался, что выглядит сейчас ужасно — его лицо стало нечеловечески жестким, глаза налились кровью.

Эвелин открыла рот и готова была уже закричать, но не смогла.

Джордж тоже смотрел на Риса во все глаза.

— Зачем ты нам это говоришь? Ты собираешься… — Его лицо побледнело.