|
Но она заметила. Ее лицо приняло вопросительное выражение. — Что это с тобой? Ты что, вспомнил тот глупый спор с Налатаном? — Ну, в общем-то, да. Он не должен был держать нас взаперти в городе. Поджав губы, Джалита кивнула в знак согласия. — Тебе не следовало задерживаться там. Но я рада, что ты высказал ему все это. Если он хочет командовать людьми, то пусть лучше начнет со своей так называемой жены. — Так называемой? Сайла сама устроила всю церемонию. — Истинная Церковь… Я имею в виду, что Сестра-Мать, а не истинная Церковь, отлучила Сайлу. Она не имеет права женить людей. Да и Тейт больше походит на мужчину, чем многие из настоящих мужчин. И неудивительно, что Налатан такой злой. — Тейт — хорошая женщина. И все эти разговоры об отлучении — просто чтобы запугать нас. Обычные уловки. — Леклерк оглянулся. Дорога здесь была единственным доказательством существования людей. Они покинули город недавно, на рассвете, но он не мог отделаться от чувства одиночества, путешествуя по этому глухому месту. Джалита предложила: — Давай-ка подгоним лошадей. Ну-ка, кто первый доскачет до той горы! — Она тут же, не дожидаясь Леклерка, пришпорила свою лошадь. Леклерк бросился вдогонку. Леклерк не любил лошадей — они кусаются и брыкаются. Когда вы сидите на них верхом, они пытаются вас сбросить или проскакать под деревом так, чтобы вас задело ветвями. Они становятся на дыбы. Во время езды седло натирает вам зад. А теперь умножьте это все на быстрый галоп. Но сейчас Леклерк был доволен ездой. Ему нравилось быть вдалеке от назойливых людей, вместе с Джалитой. Леклерк стиснул зубы. Когда они подъехали к горе, Леклерк стоял в стременах, как будто это могло спасти его от боли во всем теле. Повернувшись к Джалите, он сказал: — Это было здорово. Ты хорошо ездишь на лошади. — Усаживаясь в седло, Леклерк не смог сдержать стона. Пытаясь что-то сказать, он поначалу не мог совладать с языком. Откашлявшись, он произнес: — Мы можем расположиться на обед вон у той коряги — там много мягкой травы и мха. К тому же они прохладные. — Прохладные? Глупенький. Сегодня утром на траве был иней, и теперь трава не прохладная, а холодная. Леклерк попытался рассмеяться. — Разве я сказал прохладная? Я хотел сказать, удобная. Мы здесь, у нас есть меха и теплая одежда. Мы можем наслаждаться яркими красками осени, и я хотел сказать, что это будет здорово. Придержав лошадь, Джалита подъехала к высокому черному камню. Издав восхищенный возглас, она показала рукой: — Смотри, там речка. С небольшим песчаным берегом. Давай пойдем туда. Там мы поедим и немного пройдемся. — Джалита соскочила с лошади. Напевая себе под нос, она отвязала дорожную сумку и достала еду. Леклерк сполз с лошади. Прогулка по земле после столь длительного путешествия верхом была для него тяжким испытанием. Джалита попросила: — Разведи огонь, Луис. Здесь много сухого плавника. Ты взял топор? Занимаясь заготовкой дров, Леклерк решил, что работа топором — верх мучений. Каждый удар отдавался дикой болью в руках и пояснице. Измученное во время езды тело готово было взорваться от этой адской боли. Пот заливал лицо Леклерку, когда он принес дрова. Джалита сочувственно помогла ему развести огонь, а потом вытерла своим рукавом пот с его лба. — Ты не должен так много работать. Мы здесь для того, чтобы наслаждаться жизнью. — Она провела его рядом со стреноженными лошадями. Одна из них заржала, Леклерк был уверен — лошадь смеялась над ним. Когда Джалита приготовила еду, они поели, и женщина начала рассказывать о себе. Леклерк жадно слушал все, что она говорила. Ему было приятно, что Джалита не таится от него. Потом она быстро помыла посуду и потащила Леклерка к той бухточке, которую они приметили раньше. |
