|
Я сразу оценил ее план, и меня не пришлось уговаривать. Когда я стал снимать свои доспехи, Гекамеда повернулась ко мне спиной, и я увидел, как порозовели ее шея и плечи. Несмотря на всю опасность моего положения, я улыбнулся при виде подобной стыдливости и начал спешно надевать доспехи Менестона. Наколенники были мне малы, но я смог застегнуть серебряные пряжки, после чего прикрепил кирасу, латный воротник, меч и наконец щит. Со шлемом в руке я подошел к Гекамеде: - Я готов. Не знаю, как тебя отблагодарить... - Не думай об этом. Уходи скорее! - Она положила руки мне на плечи, словно собираясь вытолкнуть меня из шатра. - Но, Гекамеда, я должен знать, почему... - Прошу тебя, уходи! Неужели я приложила столько усилий ради того, чтобы видеть, как тебя схватят из-за твоей медлительности? - Если бы я мог взять тебя с собой... - Это невозможно. Уходи, Идей, и помни Гекамеду. Да будут боги милостивы к тебе. - С этими словами она выбежала из шатра, понимая, что только так можно ускорить мое бегство. Я последовал за ней, надев шлем и прикрепив его к кирасе. Выйдя на солнечный свет, я сразу почувствовал, что мужество возвращается ко мне. Приблизившись сзади к шатру Нестора и обнаружив там несколько привязанных и уже оседланных лошадей, я вскочил на ту, которая показалась мне самой быстрой, и повернул ее к полю битвы и Трое. Это была бешеная и опасная скачка. В любой момент меня мог остановить один из греческих вождей, знавший, что Менестон сегодня не участвует в сражении, и полюбопытствовавший, кто носит его доспехи. Но мне повезло. Боевые действия исчерпывались стычками между небольшими отрядами, и меня никто не задерживал. Оказавшись на троянской стороне поля, я сбросил шлем и поскакал с непокрытой головой. Некоторые узнавали меня, но я не останавливался, чтобы ответить на их вопросы. Миновав равнину, я проехал через ворота, когда удары гонгов на Скейских башнях созывали жрецов на вторую молитву. У порталов дворца я передал лошадь стражнику и поднялся к входу, перескакивая через три ступеньки. Пройдя без задержек по главному коридору и взбежав по лестнице, я услышал свое имя и, обернувшись, увидел Киссея, выходившего из покоев Полита. - Идей! - радостно воскликнул он. - Я беспокоился о тебе. Слава богам, ты вернулся целый и невредимый. Ты смог повидать свою даму? - Смог, - ответил я, - но сейчас у меня нет настроения для шуток. Пойдем со мной, Кисеей, я должен многое рассказать тебе. Он взял меня за руку, и мы направились в мои покои. *** Я ожидал - как мне казалось, не без оснований, - что столкнусь с серьезными проблемами, объясняя свой визит во вражеский лагерь и возвращение во дворец в доспехах греческого воина. Очевидно, я переоценил собственную важность, так как никто не обратил внимания на мое отсутствие, за исключением царя Приама, но и он ограничился равнодушным вопросом, почему я не пришел к нему в обычное время утреннего совещания, и даже не удостоил меня вниманием, чтобы выслушать мой красноречивый ответ. После краткого разговора с царем в его покоях я вернулся к себе, чтобы отдохнуть до послеполуденного заседания совета. Я мог думать только о Гекамеде. Уже поделившись с Киссеем моим планом на будущую ночь, я взял с него обещание помочь мне. |
