Изменить размер шрифта - +

     - Знаю, - ответил он, - но ты пойдешь со мной, если я уговорю твоего отца освободить тебя от клятвы?
     На это я с радостью согласился. Кисеей тут же вызвал рабов и начал отдавать им приказания: приготовить лучшую колесницу и самых резвых

жеребцов к концу третьей клепсидры, начистить до блеска его доспехи, а также подать еще две колесницы - одну, чтобы доставить его к дому моего

отца, а другую, чтобы отвезти меня во дворец.
     - К чему такая спешка? - спросил я. - Воины еще не скоро покинут город.
     - Лучше быть готовыми заранее, - отозвался Кисеей. - Эй, Павсин, мой плюмаж! Не это, болван, - это шлем моего брата! Займись доспехами.

Пошли, Идей... хотя постой, ты сказал, что у тебя не осталось лемносского вина? Павсин! Климен! Принесите двенадцать кувшинов лучшего красного и

погрузите их в колесницу Идея.
     - Благодарю тебя, Кисеей, ты спасаешь мне жизнь!
     - Мне этого ничего не стоит - у моего отца вина полон погреб. Он благоразумно запасся им в начале осады. А вот и колесницы!
     Мы вышли на улицу.
     - Напирай на "долг перед Троей", - посоветовал я, вскакивая в колесницу убедиться, что драгоценные кувшины надежно установлены. - На моего

отца это хорошо действует.
     - Знаю, - откликнулся Кисеей, прыгая в свою колесницу. - Не волнуйся - я добуду разрешение. Куда мне ехать потом - к твоим покоям?
     Я немного подумал.
     - Да. Мне придется зайти туда за доспехами. Я буду тебя ждать.
     - Отлично. Жди меня к концу третьей клепсидры.
     Вперед, Климен! - И его колесница тронулась.
     Мы вскоре последовали за ней, но только до первого угла. Кисеей поехал к дому моего отца, а я свернул направо к дворцу. Прибыв туда, я

спешился, позвал рабов и приказал им отнести кувшины в мои покои.
     Оставив вино на попечение Ферейна, который сообщил мне, что Гекамеда после моего ухода не выходила из своей комнаты, я приготовился надеть

доспехи.
     Но в тот день все шло не так, как надо. Я нигде не мог найти чистый воинский хитон, и в итоге мне пришлось оторвать низ от одного из

плащей. Потом я обнаружил, что доспехи потускнели, так как лежали под дождем у открытого окна. Ферейн и Гортина натерли немало мозолей, полируя

их.
     К концу третьей клепсидры все было готово. Пристегнув меч, наколенники, латный воротник и взяв под мышку шлем и щит, я подошел к двери

Гекамеды и трижды громко постучал.
     - Входи, - послышался ее голос после краткой паузы.
     Я вошел, закрыв за собой дверь. Дочь Арсиноя сидела на скамье у окна с вышивкой на коленях. Лицо, с которым она приветствовала меня, было

абсолютно бесстрастным. Хотя я этого ожидал, все же рассердился, видя, что мое присутствие значит для нее не более, чем присутствие ее хозяина.
     Я направился в середину комнаты. На лице Гекамеды мелькнуло удивление, несомненно при виде моих доспехов.
     - Прости, что беспокою тебя, - спокойно заговорил я, - но должен сообщить, что отправляюсь на поле боя и не вернусь до конца дня. Ты знаешь

мой приказ не впускать никого во время моего отсутствия.
     То же распоряжение я отдал Ферейну. К тому же я бы хотел, чтобы ты не выходила без его сопровождения, но это всего лишь просьба, и ты

вправе ее не выполнять.
Быстрый переход