– Ну подумай сама, мама, это событие, возможно, планетарного значения, чтобы его могла постичь женщина, которая выезжала из Виргинии лишь однажды – для негласного удаления матки.

– Не приплетай сюда мою операцию! Если хочешь, можешь верить во всю эту чепуху. Впрочем, здравый смысл подсказывает, что человек проживает не одну жизнь. К сожалению, ты, видимо, чего-то недополучила в детстве.

– К твоему сведению, они весьма убедительно все доказали. У меня нет и тени сомнения.

– И как же им это удалось?

Скуирелли, поджав под себя ноги, с удивлением заметила, что левую ногу ей пришлось подтянуть рукой. Возможно, она даже ощутила бы боль, если бы не бренди, которым были начинены вишни в шоколаде. Актриса уже принялась за вторую коробку.

– Ты в курсе, что я получила «Оскара» за «Постижение медиума»? В этом фильме я играла роль пожилой родственницы, которая все время сует нос не в свое дело. Имя ее я называть не буду, скажу только, что она очень походит на твою мать.

– Ну?

– Случилось так, что этот самый «Оскар» как две капли воды похож на тибетского идола. Последний бунджи-лама, мой предшественник, предрек, что этого самого идола найдут именно у меня, его преемницы, с которой ты сейчас имеешь честь разговаривать. Не правда ли, просто поразительно! Я обо всем заранее позаботилась, и заметь, я была мужчиной.

– Скуирелли, ты, наверное, перебрала наркотиков. Может, вызовешь врача?

– Похоже, мои перевоплощения тебе покоя не дают. А помнишь ту бесстыжую женщину, которая делала вид, будто ей известно все на свете, героиню фильма «Письма из ада»? Я в этом фильме не играла, а просто копировала тебя.

В трубке громко щелкнуло.

– Так-то вот! – злорадно воскликнула Скуирелли. – Можешь вешать трубку сколько угодно! Мне наплевать. Ты моя мать только в этой жизни. Надеюсь, ты умрешь и возродишься шелковичным червем.

Телефон зазвонил вновь.

Женщина сосчитала до трех и елейным голосом произнесла:

– Поздно теперь уже извиняться. Ты слишком сильно меня обидела, чтобы извинениями можно было поправить дело.

– Скуирл, куколка, – послышался голос ее агента. – С какой стати мне извиняться?

– Джулиус, дорогой, я так рада, что ты позвонил!

– Вот и хорошо. Я приготовил для тебя сценарий.

– Выбрось его к чертовой матери. Я нашла себе великую роль, Джулиус!

– Что еще за роль, интересно?

– Я бунджи-лама.

– С чем это едят?

– Бунджи-лама – духовный лидер Тибета.

– Тибета? Ты говоришь, Тибета?

– Да, Тибета. Все верно. Ты представляешь, мне предложили отправиться в Тибет и стать бунджи-ламой!

– Ты хочешь сказать: предложили сыграть бунджи-ламу?

– Нет, я сказала «стать» бунджи-ламой! Не играть, быть! Это классом повыше.

– Говори громче. Мы с тобой обсуждаем новый фильм?

– Книгу. Фильм. В худшем случае основанный на книге мини-сериал. Я хочу, чтобы ты тоже поехал со мной.

– И к кому я должен явиться?

– Не знаю. Наверное, к правительству Тибета. Один из этих людей тут, со мной. Весь высохший, прямо как Юл Бриннер. Зовут его Лобсанг.

– Лобсанг! Лобсанг! Звучит, как колокольный звон. Он что, продюсер?

– Скорее специалист по стране. Вводит меня в курс дела.