Грегориус испустил дикий вопль, словно олень во время гона, и кинулся в солнечное сияние навстречу всаднику. А тот, явно хвастаясь своим мастерством, так резко натянул поводья, что большой белый жеребец осел на задние ноги и попятился, перебирая передними в воздухе. Белое одеяние всадника взметнулось, и он соскочил с лошади прямо в объятия Грегориуса.

Они восторженно обнялись. Рядом с Грегориусом всадник вдруг оказался маленьким и изящным, а его смех и радостные вскрики звучали, как птичий щебет.

Рука об руку, не сводя друг с друга глаз, они подошли к остальным, ожидавшим возле машин.

— Боже мой, еще одна дама, — ошарашено воскликнул Гарет, откладывая в сторону заряженную винтовку, и все уставились на юную стройную девушку, которой еще не исполнилось и двадцати. Кожа у нее была как темный шелк, а огромные черные глаза тонули в длинных ресницах.

— Разрешите представить вам Сару Сагуд, — сказал Грегориус. — Это моя кузина, младшая дочь моего дяди и, без сомнения, самая красивая девушка в Эфиопии.

— Вижу, — отозвался Гарет. — Она и вправду весьма декоративна.

Грегориус называл имена своих спутников, юная леди улыбалась каждому, ее удлиненное аристократическое, выражавшее спокойствие лицо египетской царевны с тонкими чертами и точеным носом Нефертити светилось ребяческой шаловливостью.

— Я знала, вы переправитесь через Аваш здесь — больше негде, — и решила вас встретить.

— Она тоже говорит по-английски, — с гордостью подчеркнул Грегориус.

— Мой дед решительно требует, чтобы все его дети и внуки овладели английским. Он большой почитатель английского языка.

— И вы хорошо говорите, — сделала Вики комплимент Саре, хотя на самом деле акцент у нее был сильный.

Девушка снова ей улыбнулась.

— Меня учили сестры в монастыре Святого сердца Иисусова в Бербере, — пояснила она, разглядывая Вики с нескрываемым, искренним восхищением. — Какая же вы красавица, мисс Камберуэлл, у вас волосы цвета зимней травы в горах.

И тут обычная невозмутимость изменила Вики. Она слегка покраснела и засмеялась, но внимание девушки уже переключилось на броневики.

— Ах, они тоже очень красивые! С тех пор, как мы услышали про них, никто ни о чем другом и не разговаривает.

Она приподняла подол своего платья, под которым были узкие расшитые брючки, и ловко вскочила на стальной корпус «Мисс Попрыгуньи».

— С ними мы сбросим итальянцев в море! Никто не устоит перед доблестью наших воинов и этими великолепными машинами. — Она театральным жестом раскинула руки и повернулась к Джейку и Гарету: — Мне выпала большая честь первой поблагодарить вас от имени моего народа.

— Не стоит благодарности, юная леди, — пробормотал Гарет, — уверяю вас, мы счастливы оказать вам услугу.

Он едва не спросил, держит ли ее папенька наличные при себе, но удержался и задал более приличный вопрос:

— Ждут ли нас у Колодцев ваши люди?

— Туда прибыли мой дедушка, мой отец и все мои дяди. С ними личная гвардия деда и еще несколько сот харари с женами, верховыми и вьючными животными.

— Бог ты мой, — проворчал Гарет, — просто целый комитет по встрече дорогих гостей.

Последнюю ночь своего путешествия они провели на берегу Аваша. Под сенью раскидистых ветвей одеревеневшей верблюжьей колючки они долго не ложились и разговаривали при свете мерцавшего костра, чувствуя себя в полной безопасности посередине квадрата, образованного четырьмя тяжелыми стальными машинами. В конце концов разговор замер, сменившись усталым, но дружелюбным молчанием, и Вики поднялась.