Хэверс дотронулся до крошечного рычажка на полусфере и через секунду сделал это снова. «Шерлок» был активирован. В своей импровизированной комнате управления, Пушер узнает, что эта часть плана выполнена. Он будет наблюдать и ждать.

На роботе засветилась лампочка и вскоре погасла. Пушер будет за всем следить через электронные глаза устройства. Хэверс осторожно поставил «шерлока» за книгами, зная, что в его памяти остается каждая подробность. После этого Пушер будет сам по себе.

Долго поддерживать связь с роботом было опасно, поскольку техники Лидеров разместили по всему Рено множество датчиков. Всегда существовал шанс, что где-то в городе стрелка регистратора радиоволн внезапно подскочит, кто-нибудь это увидит, нахмурится… и в ход пойдут мощные полицейские инструменты. Сразу после этого странный электронный сигнал заметят бдительные датчики, и триангуляция поможет найти, как лабораторию Пушера, так и самого «шерлока».

Это являлось одной из причин, по которой запланированные преступления были такими рискованными. Самыми «безопасными» считались быстрые, неожиданные нападения и такие же быстрые исчезновения.

Но эта проверка была необходима. Много времени она не заняла. «Шерлок» вылез из-за книг, обошел комнату по кругу и вернулся на место, спрятавшись за томами Дюма.

Лампочка погасла. И Хэверс знал, что она больше не загорится, пока Пушер не узнает, что в квартире пусто.

Хэверс улыбнулся. Как и у большинства хорошо защищенных противников, у Лидеров тоже было уязвимое место. Доспехи были слабы в суставах, где требовалась гибкость – например, под мышками, откуда длинным мечом можно было достать до сердца. Кольчуга в этом плане выгодно отличалась, но вся цивилизация кромвеллиан была слишком жесткой для сравнения со стальной решеткой. Слишком много правил, слишком негибкая структура. Поэтому там, где кромвеллиане не могли воспользоваться грубой силой, были уязвимые места.

Эту цивилизацию можно уничтожить, внезапно подумал Хэверс, если найти нужное сочленение в ее доспехах и нанести смертельный удар. Удар мечом? Броня хорошо защищает от стрел и копий, но с повсеместным использованием пороха, наверняка, можно найти уязвимое место.

Ну, пусть этим занимается Ла Бушери. Это основная цель старого фанатика.

Хэверс что-то проворчал себе под нос и начал рассматривать переплеты древних книг. В комнате витало чувство надежности, чувство роскоши, и это встревожило Хэверса. Нет, не роскоши, скорее чувство принадлежности.

Авиш вдруг вызвал у него гнев. В трущобах не было ничего подобного! Люди определенно были не равны, по крайней мере, не в мире кромвеллиан. В первобытном мире, где правили отвага и сила, Март Хэверс владел бы этой библиотекой и роскошной квартирой в гигантском извилистом здании, где жила тысяча семей… а не Авиш!

ГОЛОСА В соседней комнате стихли. Хэверс подошел к двери, смутно надеясь, что представится отличная возможность для драки. Он знал, что это неправильная реакция, и Ла Бушери бы ее не одобрил. Но к черту Ла Бушери! Когда старик посвящает свою жизнь стремлению к идеалам, это нормально, но Март Хэверс был еще молодым. У него еще остались возможности, давно утраченные Ла Бушери.

Нужды в драке, кажется, не было. Джорджина сидела на диване, откинувшись на спинку, и улыбалась, а Авиш разливал выпивку. Когда Хэверс вошел, Лидер поднял глаза.

– Еще стаканчик?

– Нет.