- Мы не уходим, Морок, - печально говорит Дубина, больше уже не принц и не Эркюль. Просто Геркулес по прозвищу Дубина. - Мы исчезаем. Мы ведь не люди, мы призраки. Призраки из другого мира. Да, нас можно потрогать рукой и потыкать ножом - ощутишь плоть и увидишь кровь. Мы очень хорошо сделанные призраки. Но нас больше нет. Мы для этого мира мертвы. И пришли только чтобы спасти вас всех. Потому что даже там, где мы сейчас, я не мог не думать о моей земле, о моем брате... Я очень вас люблю.

- М-мальчик м-мой, ты ведь... не в аду? - жалобно спрашивает мессир Морок, добрый христианин.

- Нет, Морок, что ты! - машет рукой Геркулес. - Просто в другом мире. Там у меня все хорошо. Я жениться собираюсь. На принцессе Кордейре, очень знатной особе.

- Которая ухитрилась тебя полюбить, не выясняя деталей твоего происхождения! - даю я подзатыльник этому снобу.

Их призрачное высочество хихикает и показывает мне язык. Морок наблюдает за этим безобразием с усталой снисходительностью. Миссия по спасению Геркулесовой страны выполнена, нам пора уходить.

Глава 13. Затмение неба и земли

- И что, вот так вот уголки конфеткой подогнуть – и все? – недоверчиво спрашивает Константин. Лицо у него у самого как у маленького ребенка, разворачивающего конфету.

- Ну да. Только не какой попало конфеткой, а непременно «Белочкой»! – смеюсь я. – Только пирожок в форме белочки называется лодочкой, а вовсе не то, что сейчас за лодочку выдают – кружок теста пополам свернули и пеките, не заморачивайтесь. Все остальные пирожки перед лодочкой – тьфу! – недостойны в пыли лежать.

- Слышал бы нас кто-нибудь… - завороженно шепчет Дракон, разглядывая на ладони крохотную фитюльку, кокетливо растопырившую углы, - решил бы, что мы спятили. Белочка лодочкой…

- Эх, а я-то надеялась хоть от тебя понимания дождаться! Думала, мужчина твоей профессии поймет высокую красоту старинной формы русского пирожка! Ан нет. И ты не догоняешь.

Я иду мыть руки. Ночная кухня в ресторане – место странное. Есть в нем и что-то от крипты[40], и что-то от морга, и что-то от банка… Вкусные запахи витают здесь, словно привидения, понемногу исчезая, чтобы, вопреки всем кодексам поведения для призраков, вернуться на заре.

- И что ты теперь делать собираешься? – спросило у меня мое отражение. Серьезно так спросило, въедливо. На лице его застыло выражение ехидного любопытства. От подобного собеседника не отмахнешься. Придется отвечать.

- Да все подряд! Что под руку подвернется! – все-таки попыталась отовраться я. Никаких далеко – и даже коротко – идущих планов на свою новую жизнь у меня не было. Одно было ясно: писателем я быть не перестану. Просто перестану КОРЧИТЬ из себя инженера душ. Делать вид, что понимаю в этой жизни больше окружающих. Что ведаю заповедные пути к вселенской гармонии. Что прозреваю сквозь плотское и материальное ландшафты тонкого мира. Ведь я и в верхнем мире, созданном моим воображением, ничего не прозреваю. Аватара моя бедная мотается по лесам и долам наугад, рискуя собой почем зря. А я и бровью не веду, занятая не то устройством, не то разрушением своей судьбы.

Отражение деловито шагнуло вон из зеркала, по пути преображаясь в Морехода. Я постаралась уловить дивный момент: пожилой пират в кудрявом каре и глубоком декольте, но не уловила.

- Все подряд – это что? Наймешься к своему драгоценному картошку чистить? – продолжил допрос мой бессменный проводник и мучитель.

- А хоть бы и так! – вздохнула я. – Разве у меня есть выбор? На перепутье ни у кого выбора нет, хоть как надписи на камне читай: налево пойти – голову потерять, направо пойти – работы лишиться, прямо пойти – впасть в экзистенциализм, на месте остаться – мошкара заест.