Потому-то мы и медлим. Не уверены, что Мореход и его пленница на нашей стороне.

- И что теперь? - наконец, спрашиваю я. - Навеселились вволю или еще не совсем?

- А чего ты хотела, Ася? - обращается Мореход к помрачневшей спутнице. - Ты заявляешься сюда, будто Карабас-Барабас, объясняешь: весь здешний мир - твой театр кукол, а все они, включая самых крутых, - херня из папье-маше на ниточках. И ждешь, когда тебе падут на шею со слезами счастья?

- Врешь. Опять врешь, - без тени возмущения реагирует Ася. - Не обращайте на него внимания, он за всю жизнь не сказал ни слова правды. Просто не умеет. Я понимаю, вам так и показалось: пришлый демон заявляет, что вертит вами как хочет, а вы его еще и благодарить должны. На самом деле все не так.

- А как? - интересуется Геркулес. Он на удивление спокоен и благодушен.

- Да как всегда! - улыбается Ася. - Любой информатор что-то скажет, что-то утаит, в чем-то поможет, в чем-то навредит. Не за ручку же мне вас водить, не с ложки же решениями кормить?.. Сами разберетесь, не маленькие. Я здесь - гость, к тому же случайный. И проведи я тут хоть сотню лет, все равно не приживусь. Моя родина - совсем другой мир. И никуда мне от него не деться... Как и вам - от своего, между прочим! - энергично тычет она пальцем в мою сторону.

Мы с Дубиной переглядываемся. Пожалуй, роль кукол в чьем-то сундучке, театре, спектакле нам нравится еще меньше, чем медленное продвижение по самому запутанному из маршрутов...

- Куда ж нам плыть? - иронически вопрошает Геркулес, потягиваясь.

- А это тебя надо спросить, куда! - неожиданно отвечаю я на вопрос, не мне адресованный.

- Почему... меня? - замирает Дубина.

- Потому что Кордейра - твое порождение, - отвечаем мы с Асей. Хором. Смотрим друг на друга и смеемся.

- Мое? - все еще не понимает Геркулес.

- Ну да! - говорит Ася. - Ты мечтал о принцессе, которую мог бы спасти, как истинный рыцарь. И которая полюбила бы тебя, не спрашивая, есть ли у тебя замок, земли, дружина, положение в обществе. Разве ты этого не понял?

- Выходит, я волшебник? - изумляется мой несообразительный друг.

- Здесь каждый из нас - волшебник. Более ли менее, - вступает в разговор Мореход. - Самые нужные вещи оказываются рядом, куда б ты ни шел. Самые подходящие знакомства рано или поздно заводятся. Самые желанные пути ложатся под ноги. Даже если ты их сразу не признал.

- Вот и скажи нам, где твоя принцесса, - договариваю я за всех разом.

- Она больше не принцесса... - качает головой Дубина. - Видать, я ее заставил принцессой стать. Она такой судьбы для себя не хотела, но ради меня приняла ее и терпела, сколько могла.

- Чем же оно ей так не нравилось? - пожимаю я плечами. Хотя мне известен ответ.

Ну что хорошего в судьбе принцессы? Сиди да суженого из всех окон выглядывай. И надейся, что он окажется не очень... противным. Я бы на ее месте еще до всяких там эпидемий, избавивших меня от властной родни и государственных интересов, собрала котомку - да и ушла куда глаза глядят.

Но Дубина нафантазировал Кордейру кроткой и нежной, словно шелк. Вот она и не рванула когти подальше от замка, сидела смирно, его дожидаючись. Дождалась. И только потом обнаружила, что есть в ней, под шелковыми путами, стальной стержень. А теперь, значит, решила себя во всей многогранности реализовать.

- И все-таки куда?.. - размышляю я, не дожидаясь ответа.

- В леса! - рубит Дубина. - В глушь и в чащобу. Чем дальше от людей, тем лучше.

- Думаешь, люди ее пугают? - Я поднимаюсь на ноги, всматриваюсь в горизонт. Красная полоса над морем горит ярко-ярко. Рассвет.

- Когда-то да. А теперь она их пугает, - убежденно произносит Геркулес.

Мы больше не обращаем внимания на своих странных собеседников. Незачем нам с ними советоваться. Незачем и прощаться. Может, встретимся еще, а может, и нет.