— Ерунда, — решительно отстранилась чародейка. — Предположим, ты и впрямь вздумаешь геройски помереть — а что я стану делать без тебя, ты подумал? Предложишь мне взойти на костёр, как верной жене из старой Синь-И? Нет. Выдюжим — так вместе. Нет — так тоже не поодиночке. Согласен?

Анэто только улыбнулся. И — крепче сжал её тонкую талию.

— Тогда нам одна дорога, — шепнул он. — В Аркин. Сквозь завесу мрака. Туда, где чудовища. Где кончается золотая лестница…

— Невозможно, — задорно откликнулась волшебница. — И потому мы с тобой это сделаем. В конце концов, я горю желанием поквитаться за Чёрную башню.

— Отправимся вдвоём, больше никого звать не станем…

— А никто и не пойдёт, — перебила Мегана. — К чему разочаровываться в старых товарищах, а их ставить перед ложным выбором? Мы знаем, что «никто, кроме нас», а они… они, наверное, ещё на что-то надеются. Особенно те, кто втайне молился Спасителю.

— «Кольцо» бы могло помочь, — невольно вздохнул Анэто.

— Кто знает, что вообще может помочь против Него, не знающего поражений? — резонно возразила Мегана. — Нет уж. Пойдём вдвоём. И то сказать, кто ещё сможет, как мы, прорваться в сам Аркин?

— У меня пока ни единой мысли, как именно мы это сделаем, — признался маг. — Ты сражалась с теми тварями, Мег…

— И потому, — вновь перебила волшебница, — вновь лезть в драку не хочу. Для начала проверим, не пресеклись ли тонкие пути. Одно дело, когда меня вытаскивал Эфраим, и совсем другое — мы с тобой. Вот только дождёмся вампира, он обещал слетать на разведку.

Ракот и рыцари Ордена Прекрасной Дамы шагали сквозь мёртвый Аркин. Воздух застыл в тяжкой недвижности, его словно заполнило серым пеплом; дышалось тяжело, всем, кроме бывшего Властителя Тьмы.

Снесенные крыши, стены, рухнувшие грудами битого кирпича, сиротливо повисшие на чудом уцелевшей петле ставни. Внутренности жилищ, чей-то с любовью выстраивавшийся уют выпотрошены, выставлены на поругание. Кое-где за обвалившимися фасадами открылись почти нетронутые комнаты; рыцари невольно косились на брошенную утварь, одежду, кое-где среди камней попадались детские игрушки — забавные куклы, тряпичные зверята. Ракот краем глаза заметил, как один из рыцарей, нагнувшись, осторожно поднял обсыпанного известью полосатого тигра, набитого ватой. Вытащил и, не стесняясь, сунул в поясную суму — служителям Прекрасной Дамы прощалась известная сентиментальность, невозможная среди иного воинского люда. Пусто, мёртво, безмолвно. Твари поспешили убраться куда подальше, поджав хвосты и не дерзая больше заступать пришельцам дорогу. Только дважды обезумевшие одиночки, один раз — громадный паук и второй — диковинная смесь краба с осьминогом попытались броситься на отряд из развалин; Ракоту не пришлось даже снимать меч с плеча, рыцари справлялись с бестиями решительно и безо всяких колебаний.

Путь через руины Святого города занял немало времени. Кое-где рухнули мосты, но даже вода не журчала радостно, переливаясь через обломки, — она тоже замерла, превратившись в серый кисель.

И всё ближе становилась золотая лестница, её сияние уже начинало резать глаза.

— Как твой след, командор? — осведомился Ракот, перед тем как отряд вступил на просторную площадь перед кафедральным собором.

— След есть, — сдержанно кивнул рыцарь. Заметно было, как он пытается сдержать и не выказать волнения. — Прекрасная Дама где-то рядом.

— Рядом? Совсем рядом? — поднял брови Ракот.

— Нет, конечно же, нет, — смутился-таки старый воин.