Хайме не знал, куда они поедут после семи часов вечера, но решил, что это неважно. Он пойдет куда угодно. Даже в ад. Но только вместе с Карен.

28

Это было здание на Уилшер-бульвар: покрытое белой штукатуркой, среднего размера, в два этажа высотой и грязноватое от непогоды и выхлопных газов. Хайме подумал, что с тем же успехом это мог быть медицинский центр или офис страхового агентства. Карен свернула с бульвара направо и въехала на парковку.

— Уже приехали, — сказала она с улыбкой, вытаскивая ключ из зажигания.

Выйдя из машины, Карен взяла Хайме за руку и неторопливо, почти прогулочным шагом, повела его к входу в здание. На стене рядом с дверью из непрозрачного стекла красовалась скромная бронзовая табличка: «Христианский Катарский клуб».

Они толкнули одну из створок двери и вошли внутрь. Интерьер напомнил Хайме приемную дантиста: несколько диванов, посередине — столик с кучей журналов, декоративные растения, на стенах — картины в простых рамках с изображениями заброшенных замков среди высоких скал.

За стойкой консьержа их встретила немолодая женщина лет пятидесяти.

— Здравствуйте. Привет, Карен.

— Привет, Роуз, — ответила девушка, радостно улыбнувшись. — Как дела? У нас назначена встреча с Дюбуа.

— Хорошо, спасибо. Да, он уже ждет тебя. Проходи.

— Роуз, познакомься, это Хайме. Хайме, это Роуз.

Они мило улыбнулись друг другу, но Карен прервала обмен любезностями и повлекла Хайме к одной из дверей.

Карен провела его по коридору, легко постучала в дверь одного из кабинетов, не дожидаясь ответа, толкнула ее и зашла.

— Добрый день.

В дальнем конце кабинета стоял письменный стол, в центре — журнальный столик, диван и кресла. Двое мужчин поднялись, как только они вошли: это были Петер Дюбуа и Кевин Кеплер.

— Здравствуй, Карен. Как поживаете, Беренгер? — Дюбуа улыбнулся, смягчая суровость своего взгляда.

— Очень хорошо, спасибо, Дюбуа. А вы?

— Прекрасно, — ответил Дюбуа, между тем Карен поцеловала Кеплера в щеку в знак приветствия. — Вы знакомы с господином Кеплером?

— Да, мы познакомились в лесу.

— Рад видеть вас снова, Беренгер, — сказал Кеплер, и они пожали друг другу руки.

— Давайте сядем и поговорим о том, что привело вас в наш клуб. — Дюбуа сделал приглашающий жест рукой.

— Карен утверждает, что вы хотели бы стать одним из нас, — задал вопрос Кеплер, как только они сели. — Почему?

— Ваша речь в лесу мне показалась очень интересной. — Хайме говорил медленно, по очереди глядя на собеседников. Такого он не ожидал и чувствовал себя так, словно впервые устраивался на работу. Он не был готов к подобному экзамену, но страстно желал сдать его и боялся потерять Карен в случае неудачи. Этого не должно произойти. Это была единственная причина, по которой он здесь сейчас находился, единственная и тайная. — На самом деле, — продолжил Хайме, — я мог бы принять многое из того, о чем говорилось, хоть мне и сложно поверить в некоторые вещи. Но я их не отрицаю.

— Во что вам сложно поверить? — поинтересовался Кеплер. Его лицо было серьезным, в противоположность Дюбуа, который по-прежнему улыбался, хотя его глаза испытующе смотрели на Хайме.

— В генетическую память. Или в воспоминания о предыдущих реинкарнациях, как позже объяснила мне Карен. Это прелестная история, мне бы очень хотелось, чтобы она была правдой. Но разум мешает мне в нее поверить.

— Вы бы хотели попробовать? — задал вопрос Дюбуа.