— Да ничего… Просто не хотелось подниматься наверх.

Бетт прислушалась: за дверью стало тихо. Она расслабилась, поняв, что никто не собирается ее беспокоить. Ей хотелось побыть одной. Никто не должен застать ее в таком виде. Она не могла смотреть на себя в зеркало, и уж тем более ей не хотелось, чтобы ее увидели Джуди или Бабник. А больше всего не хотелось снова встретиться с Кевином и столкнуться с его безразличием.

Черт бы побрал эту Джуди! Боже, как она ее ненавидит! Как Кевин не поймет, кто она на самом деле? Эта дрянь все позволяет ему… Бетт закрыла лицо руками и прижалась к прохладной керамической раковине, Что произошло между нею и Кевином? Почему она так себя ведет? Кевин не виноват в том, что она так ненавидит Джуди. Она, Бетт, сама навязывается ему. И ничего не может с собой поделать, потому что боится потерять его. У нее никого нет, кроме Кевина. Это ужасно, что через несколько недель он уезжает в колледж. Осталось так мало времени до его отъезда, а Джуди крадет у нее эти бесценные минуты…

А сейчас, когда она попросила Кевина отвезти ее домой, он повел себя так, будто ему совершенно безразлично, что с ней произошло. Для него куда важнее соблазнять Джуди. Джуди, Джуди! Все время эта Джуди! Как ей поступить, чтобы Кевин понял, как много он для нее значит?

Все изменилось с тех пор, как в городе появился мистер Хэррис и Кевин начал работать у него в магазине. Кевин теперь почти не бывал дома, ей не с кем поговорить, не с кем поделиться. И родители у них, кажется, совсем не такие, как у других детей. Не надо много ума, чтобы понять, что отношения между мамой и папой испортились. Кевин и Бетт всегда держались вместе, доверяли друг другу, всегда были так близки. Ближе, чем брат и сестра, потому что у них больше никого не было. А теперь Кейдер Хэррис и Джуди все разрушили и хотят забрать у нее Кевина. Но она не позволит сделать это. Она пойдет на все. Кевин принадлежит ей и всегда будет принадлежать.

— Давай, Бетт, выходи! Ты слишком долго здесь сидишь, — в голосе Джуди слышалось легкое презрение. — Ты что, прячешься? Слушай, мне нужно умыться, и я не собираюсь идти наверх.

Взгляд Бетт застыл на двери, единственном барьере между презрением Джуди и ее собственной ненавистью. Ей хотелось ударить Джуди, убить, испепелить — прямо через эту дверь. Ненависть росла с каждой минутой одновременно со страхом. Кевин… Она не может потерять Кевина. Он должен понять, как нужен ей. Ее охватила паника, ставшая почти осязаемой, в голове стучала барабанная дробь. Домой, ей захотелось домой. Домой вместе с Кевином. Любой ценой его нужно увести от Джуди!

Снова послышался голос Джуди, но отчаяние мешало Бетт разобрать слова. Она смотрела на себя в зеркало широко раскрытыми, испуганными глазами. Лицо побелело, глаза словно уставились в бездонную пустоту. Она вдруг поняла, что Кевин может принадлежать только одной из них. Только одной. Или ей, Бетт, или Джуди.

Горло у нее пересохло, дыхание сделалось прерывистым. Она протянула дрожащую руку и сняла со стены зеркало, затем опустила его в раковину и открыла кран с холодной водой на полную мощь.

— Ты меня слышишь, Бетт? Ты собираешься выходить? — не унималась Джуди.

— Никогда, — пробормотала Бетт, наклонившись к струе холодной воды. — Я никогда не выйду отсюда. Я хочу умереть здесь, и тогда Кевин пожалеет об этом…

— Бетт Томас! — снова позвала Джуди, стараясь скрыть раздражение. — Отвечай! Я знаю, что ты там, Бетти, — внезапно ее тон изменился. — Бетт, с тобой все в порядке? — теперь в ее голосе слышалось сочувствие. — Ответь мне, Бетти! — Джуди чуть подождала, терпению ее пришел конец. — Бетт Томас, открой дверь! Мне сломать замок? Ты знаешь, я могу это сделать.