Когда Айрин выбралась на поверхность и смогла снова вдохнуть, её сердце бешено колотилось. Лёжа на грязной земле, она посмотрела на Коналла, и осознала, что они были одни.

— А где все?

Коналл улыбнулся в ответ, и позволил своей голове опуститься вперёд, положив её на колени:

— Керэн перенесла их в дом, хотя Грэм и его отец с этим сильно спорили. Я сперва подумал, что ты с ней справилась, — сказал он. — Но эта девушка была хуже Тириона. — Секунду спустя он одарил её извиняющимся взглядом: — Но ты всё равно была сильнее, Рэнни.

Она покачала головой:

— Но решило всё не это. Она, наверное, убила бы меня, или тебя, но в том-то и разница, так ведь? Она сражалась не только со мной. Она сражалась с нами.

Её брат покраснел, смущённый:

— Я почти ничего не сделал. Это всё ты.

— Ты сделал достаточно, — парировала она.

Глава 48

Дориан расхаживал взад-вперёд, треща по швам от фрустрации — и Грэм с Алиссой были немногим лучше. Наблюдая за ними, у Роуз появилось уверенность, что они сотрут полы.

— А остановиться вы не можете? — пожаловалась она.

Керэн исчезла минуту тому назад, и когда она вернулась с Айрин и Коналлом, все наконец расслабились. Как только напряжение спало, внимание Дориана направилось на молодую женщину, глазевшую на него всё это время. Карисса стояла поодаль, в боковой части комнаты, будто боясь подойти, но взгляд её не отрывался от его лица.

Грэм и Алисса также изучали Дориана взглядами, каждый — по своим причинам, а Роуз смотрела на них на всех. Никто не знал, что сказать, и казалось, что каждый ждал, что разговор начнёт кто-то другой.

Прочитав настроение в комнате, Мёйра взяла Керэн за руку, и бросила взгляд на Айрин и Коналла:

— Давайте не будем их стеснять. — Алисса встала, чтобы уйти вместе с ними, но Керэн покачала головой.

Роуз положила ладонь Алиссе на плечо:

— Тебе следует остаться. Ты же в семье, забыла?

Пока Роуз подбадривала свою будущую невестку, Карисса нерешительно подошла к Дориану, но смотрела при этом на Грэма. Казалось, она набиралась уверенности у брата, будто находившийся в комнате незнакомый мужчина её пугал.

— Меня зовут Карисса, — нерешительно сказала она, чувствуя себя глупо, когда осознала, какую чушь она несёт.

— Я знаю, — глухим голосом сказал Дориан. — Поверить не могу, какая ты красивая. Когда я видел тебя в последний раз, ты была такой маленькой. — Он поднял руки, показывая, будто держит на руках младенца, а потом сдержанность подвела его, и он зарыдал. Не зная, что делать, Дориан стоял сам по себе и плакал, боясь протянуть руку, но слёзы сдерживать не мог.

Грэм подтолкнул сестру, и Карисса шагнула вперёд, обняв отца. Она не плакала, потому что практически его не знала, и ничего не ощущалась для неё реальным. Дориан поднял взгляд, и протянул руку Грэму, стоявшему рядом с увлажнившимися глазами:

— Иди сюда, Грэм.

Они обнялись втроём, и когда Грэм стал шмыгать носом, у Кариссы на глаза навернулись слёзы. Вообще, к тому моменту сухих глаз в комнате не было ни у кого, и Роуз притянула Алиссу к себе, глядя на Дориана и его детей. После минуты-другой Грэм и Карисса оторвались от него, и Роуз больше не в силах была держаться.

Она бросилась ему в объятия, и все снова расплакались.

— Я так по тебе скучала! — рыдала она, совершенно потеряв свою обычную сдержанность.

— Мне так жаль, — сказал Дориан, повторяя эту фразу снова и снова. — Не надо было тебя бросать.

Подняв голову, Роуз поцеловала его, чтобы остановить поток извинений:

— Ты не виноват, — мягко сказала она, прежде чем поцеловать его щёки, подбородок, нос.