теперь, наконец, дошли руки и до  них,  подводы  уже  снаряжены,  осталось

прорубить дорогу.

     Кустарник рос негусто, здесь часто прогоняли скот, вытаптывавший  все

по пути.

     Виктор  понаблюдал   немного,   как   дружинники,   молодецки   ухая,

размахивали большими секачами.  Затем  пошел  вперед,  к  полуобвалившейся

церкви. Сотник что-то крикнул предостерегающе,  но  Виктор  только  плечом

дернул.

     Одна из стен рухнула, но каким-то чудом храм еще  стоял.  Нависали  в

воздухе сомкнутыми ладонями арки и своды, две  колонны  смотрели  прямо  в

небо сквозь обвалившийся купол. Внутри было  чисто,  старый  кирпич  давно

вынесли и приспособили  для  строительных  нужд.  Николай  порывался  даже

снести все, что  осталось,  и  пустить  камень  на  ограждение  Хором.  Но

воспротивился Сармат, и не потому, что жаль было, просто не видел толка  в

стене. Если врага подпустим к дому, то никакие стены не спасут, сказал он,

и Николай согласился. Впрочем, он во всем соглашался с Правителем.

     Виктор иногда приходил сюда. В сумерках  после  трудного  дня  хорошо

отдыхалось, сидя на  возвышении.  Он  не  знал,  что  когда-то  место  это

называлось алтарем, а если бы и узнал,  то  остался  равнодушен  -  старые

имена ему давно ничего не говорили.

     Порой  странные  мысли  и  воспоминания  посещали   его.   Непонятное

сожаление о некой  забытой,  утерянной  тайне,  тщетные  потуги  вспомнить

родных, отца. Но ничего не осталось, кроме больших рук, что  держали  его,

поднося к дереву, украшенному разноцветными огоньками. И  еще  вспоминался

запах, вязкий незнакомый запах. Недавно, когда он в полумраке всматривался

в древние истлевшие машины на колесах,  ему  показалось,  что  от  угрюмых

угловатых конструкций исходит именно тот запах.

     Он недолго оставался в  разрушенной  церкви.  Вскоре  покой  сменялся

неясной тревогой, и она гнала его прочь, выталкивала... А  однажды,  когда

закрыл глаза и привалился спиной к колонне, ему вдруг  послышались  слабые

голоса, далекое пение  и  постепенно  смолкающий  гул  большого  скопления

людей.

     Сейчас он стоял у колонны,  смотрел  вверх,  но  днем  тут  все  было

обычным.

     Близ набережной он заметил  движение.  Две  воительницы,  склонившись

низко к траве, высматривали что-то.

     Виктор неслышно подошел.

     - Здесь не бывает змей, - сказал он весело.

     Девушки выпрямились, одна из них глянула остро, и Виктор подумал, что

она похожа на... Как же ее звали? Глаза такие же и волосы. Глупая смерть у

подножия Бастиона...

     - А, маршал, - узнала та, что была постарше, и приложила два пальца к

виску. - Какие будут распоряжения?

     - Никаких, - ответил Виктор. - Что ищем?

     - Вот, - показала молодая, ткнув себе под ноги, - железка.

     В глубокой колее, проложенной недавно телегами,  виден  был  округлый

кусок металла.