В этом году на занятиях по психотехнике в одну группу с Голицыным входили Хохлов, Чан Бяо и Збигнев Мазовецки. Эммы Маклеуд вновь не было – Иван уже устал даже расстраиваться по этому поводу – а вот присутствие поляка в свете последних событий скорее даже радовало: не то чтобы Голицын был сильно рад видеть рядом с собой Збышека – главное, чтобы тот держался подальше от Эммы.

Послышались шаги, и из темноты коридора появился нард-кор Швур. Психотехник, впрочем, как всегда, двигался абсолютно бесшумно: слышно было его спутника: незнакомого Ивану высокого альгерда в бесформенном сером балахоне, отдаленно напоминающем обычную одежду Швура.

Четыре пары глаз непонимающе уставились на незнакомца: посторонние в Школе были большой редкостью, что же до мрачного подземного царства психотехника, то туда и преподаватели Школы не часто захаживали.

– Доброе утро, второкурсники, – проговорил нард-кор Швур, и услужливое эхо тут же несколько раз гулко повторило его приветствие. – Сегодня у нас с вами будет не совсем обычное занятие. Разрешите представить вам моего помощника: это господин Раф.

«Кукла, – само собой пронеслось в мозгу Ивана. – Раф на языке Альгера – “кукла”!»

Господин Раф коротко, почти незаметно, наклонил голову.

– Весь прошлый год и первый месяц этого года мы с вами в основном изучали теорию, – продолжал между тем преподаватель. – Вы узнали, зачем нужна психотехника, познакомились с основными принципами, на которых строится психотехническое воздействие на сознание человека, а некоторым из вас даже довелось самим подвергнуться такому воздействию и благополучно возвратиться.

Все курсанты словно по команде посмотрели на Голицына. Тот недовольно нахмурился.

– Полагаю, что пришла наконец пора активных действий, – заявил между тем нард-кор Швур. – Этим мы сегодня и займемся. Объектом воздействия… будет господин Раф.

Четверо второкурсников дружно вскинули головы.

– О, я вижу, есть вопросы, – удовлетворенно, словно именно такой реакции от своих учеников он и ждал, проговорил преподаватель. – Прошу, курсант Бяо.

– Нард-кор Швур! – в отличие от подавляющего большинства преподавателей Школы, психотехник не имел воинского звания, и обращаться к нему следовало исключительно по титулу и имени. – Ведь, согласно законодательству Альгера, использование активных приемов психотехники в небоевой обстановке строжайше запрещено, разве не так?

– Разумеется, так, – кивнул тот. – За исключением использования их в учебных и научных целях в отношении специально подготовленных добровольцев. Господин Раф – как раз такой доброволец… В некотором смысле.

– В некотором смысле? – переспросил Чан.

– Доброволец, – отрезал Швур.

Иван бросил взгляд на Рафа. Альгерд сохранял полную невозмутимость, словно разговор его вовсе не касался.

– А что означает термин «специально подготовленный»? – задал вопрос Мазовецки. – Присвоение индивидуального пароля?

– Нет, разумеется, – покачал головой преподаватель. – Индивидуальный пароль – прерогатива офицеров Альгера и отдельных – элитных – категорий гражданских специалистов. Господин Раф, заверяю вас, не относится ни к тем, ни к другим.

– Кто же он в таком случае? – уточнил Збигнев.

– Специально подготовленный доброволец, – развел руками Швур, давая понять, что других разъяснений не последует.