«Ну а что ты хотела», — мысленно спросил я у нее, — «что тебя просто так отпустят, с твоими-то замашками и скелетами, что даже в шкаф не влазят?»

Да и остальные, сидят и смотрят на меня волками.

Но так нужно. Пусть. Никто не собирался отпускать эту девчонку просто так. И мне необходимо понять, какой выбор она сделает.

Даже несмотря на то, что ей сейчас скажет отец и остальные.

А те точно молчать не будут.

И ждать их слов долго не пришлось.

— Не соглашайся, — первым, чуть ли шепча каждое свое слово, обратился к девушке местный глава гильдии, — я не смогу прожить и дня с таким грузом за плечами. Да и ты… Этот условие, оно сведет тебя с ума… Ты не выдержишь… Я знаю…

Тут эллат передернул плечами.

— И мы даже не сможем отомстить за тебя… У нас будут связаны руки как сейчас, так и тем более, потом… Ты же понимаешь это? — и он с печалью и грустью во взгляде посмотрел на девушку.

— Да, — тихо прошептала та, все так же ежась от ранее произнесенных мною слов, — я понимаю. Все понимаю…

Между тем к разговору подключился тот, кто ранее был военачальником Гильдии Хранителей.

— Акуда, — буркнул он, — я не умею говорить так красиво, как Зурдан, но послушай меня…

И боец как-то достаточно расслабленно откинулся к стене.

— Не обращай внимания на меня или кого-то еще. Мы все знали, на что шли. Мы все знали, чем нам грозит та роль в совете, которую мы попытались занять. И не важно, какими средствами для этого мы пользовались. Я солдат, всегда был и останусь им. И поэтому я использую любое оружие, которое попадет мне в руки. Даже такое оружие, как ты. А именно им ты для меня и была. Еще одним оружием, обеспечивающим нашу победу. Это часть моей жизни. Но, кроме того, у любого солдата есть еще и такое понятие как его долг. И мой долг сейчас, это пасть в бою. Мы уже проиграли свое сражение. Так что я и так мертв… Думай обо мне именно так…

Дольше всех молчал пожилой маг, но наконец, и он посмотрел на свою дочку.

— Девочка, я никогда не прощу себе ни того, во что ты превратилась сейчас, но я и не смогу жить, зная, что с тобой случится потом…

И он твердо посмотрел в глаза своей дочери.

— Зурдан и Чакис правы. Для тебя и для нас быстрая смерть, это лучший выход.

Дочка мага ничего не произнесла, только еще ниже опустила свою голову. Сейчас волосы полностью скрыли ее лицо.

«Хм», — удивленно подумал я, контролируя эмоциональный фон эллатки, — «похоже, все-таки где-то насчет нее я очень сильно ошибся».

Сначала ее обуревали страх, сильная горечь, обида на весь такой «плохой и жестокий» мир, который никак не может понять и простить ее, милую и очаровательную девочку-садиста, которой и нужно-то было лишь зверски измучить очередную жертву, и больше ничего.

Эти мысли путались в ее голове, она начала уходить в себя, погружаясь в какие-то глубокие воспоминания, которые накатывали на нее волнами.

Ведь самым большим и подспудным страхом в ее жизни как раз и была та самая мысль, что я вложил в ее голову.

Оказаться самой в руках не просто такого же палача как она сама, а оказаться на месте любой из ее жертв.

И сейчас этот страх пожирал ее изнутри.

Но так длилось только до тех пор, пока она не услышала слова людей, что всю жизнь окружали, опекали и любили ее, каким бы монстром в обличье обычного эллата она до этого не была.

И потому, когда ее отец закончил говорить, Акуда медленно подняла свое лицо.

— Я согласна, — со злостью бросила она мне прямо в глаза.