– Ты… Ты давно в отдел кадров записался? – спросил Бондарев. – Тебя сюда за этим прислали?

– Я знаю, зачем меня прислали, – отмахнулся Дюк. – И я всё сделал правильно. Вот если бы ещё этот придурок свой лоб не подставил под пулю…

– А что ж ты с пулей‑то не договорился? Что ж ты с ней не согласовал? Что вообще твой полковник в лесу делал?

– Белов взял полковничьего сына в заложники. Я полковнику сдал его местонахождение. Полковник взял своих ребят и почесал на место, чтобы все окончательно урегулировать. Я все организовал, выбрал полянку в лесу, поставил туда машину с Беловым и полковничьим сыном. Все как положено. А потом думаю – парень‑то ведь неплохой. Глупый, правда, но это по молодости, это пройдёт. А хватка есть, а удар держит, один против системы пошёл и ведь продержался… Жалко терять такого парня. Полковник ведь его непременно замочил бы.

– И что же ты сделал после этих замечательных рассуждений?

– Я решил – дам парню шанс. Если он действительно толковый, то использует его, прорвётся.

– Ага… То есть ты ему в благотворительных целях положил в машину автомат.

– Не угадал.

– Оружие. Пистолет, нож…

– Не угадал. Я ему положил…

– Да хоть шоколадный торт. Тебя не за этим сюда посылали. Не ради экспериментов – прорвётся не прорвётся… – Бондарев замолчал.

– Ну, – сказал Дюк. – Ну‑у‑у…

– Что это ты нукаешь?

– Ну, теперь спроси меня. У тебя на физиономии написано, что ты хочешь меня спросить – прорвался он или не прорвался.

– Больше у меня ничего не написано на физиономии? Не написано, что я вообще обо всём этом думаю?! – Бондарев покачал головой, но Дюка эта демонстрация недовольства не обманула. После нескольких мгновений сурового молчания Бондарев нехотя спросил: – Ладно. Сколько там было людей с этим полковником?

– Пятеро, он шестой.

– Что за люди?

– Его личный отряд.

– А у твоего Белова? Что там за подарок?

– Чисто символическая вещь, – ухмыльнулся Дюк. – Чисто символическая.

Глава 11

Алексей Белов: замкнутый круг

1

В эти минуты, вполне возможно последние в жизни Алексея, время текло как‑то слишком быстро, а мысли, напротив, – слишком медленно. Алексей для ускорения мыслительного процесса дважды треснул себя ладонью по лбу, но родилось лишь предложение развязать Олега Фоменко и дать ему хорошего пинка под зад – пусть бежит в лес, отвлекает на себя внимание. Предложение было бы неплохим, если бы у Алексея имелось время. А сейчас уже было не успеть распутать все эти мастерски завязанные узлы. Вот именно – мастерски. Какой‑то недобрых дел мастер сварганил эту ситуацию, и смысл её только самому мастеру, должно быть, и понятен.

Секунды утекали, а руки Алексея лихорадочно шарили вокруг, рылись в «бардачке», забирались под сиденья… Он и сам не знал, что именно ищет; он искал что‑то. Какую‑то вещь, которая спасёт его. Что‑то типа волшебной палочки. Что‑то типа…

– Михалыч! – громко сказал мужской голос. Это было уже совсем рядом. Это уже… Это уже конец. Алексей мгновенно соскользнул с сиденья на пол, съёжился. Олег Фоменко на заднем сиденье, наоборот, оживился и заёрзал.

– Ты засёк кого‑нибудь?

– Никого.

Это голоса с противоположных сторон поляны. Это кольцо. Кольцо – это замкнутая линия. Замкнутая. То есть не имеющая выхода. По‑русски это ещё называется «кранты».