– Даже если звонивший и был убийцей?

В допросной снова повисла такая тишина, что стало слышно, как молотит сердце у Осипова. Виски его намокли, пальцы рук съежились в кулаки.

– Ты… Ты подозреваешь, что это он убийца?! – спросил он сиплым от потрясения голосом.

– Нет. Он не мог убить. Для этого он слишком труслив. Но он мог видеть, кто убил. И подставил меня. Напоил. Ввел в квартиру, уложил на диван, стесал мне костяшки пальцев. Хотя я мог и сам молотить в какую-нибудь стену. Я же был потрясен вероломной изменой жены! – Злая усмешка блуждала на губах Карелина. – А Леша воспользовался ситуацией.

– Я понял, куда ты клонишь, Карелин, – неуверенно произнес Женя Осипов. – Кто, по-твоему, убийца? Пачкин? Леха увидел, как тот вышел из квартиры своей пожилой подруги, не заперев дверь. Вошел. Увидел ее труп. И в голове его созрел план.

– Как забрать себе все мое. И Лизу, и фирму.

Снова стало тихо. Теперь уже и у Карелина сердце молотило как бешеное.

– И тут ты возвращаешься так некстати раньше срока, – начал неуверенно Осипов и вскинул на Диму вопросительный взгляд. – А дальше? Ты в чем ему опять помешал?

– Окучивать мою пожилую соседку.

– Да ладно! – фыркнул Осипов. И даже рассмеялся с облегчением: – Там сто процентов семейные разборки. Нет доказухи пока, но будет.

– Я на досуге, пока ты, капитан, кулаки грыз и все искал против меня улики, поговорил с антикваром Желтковым. Спокойно, по-человечески, без нервов и обвинений. Так вот он сообщил мне, что пару раз сталкивался в квартире Зинаиды Павловны с каким-то ее соседом. Лица не рассмотрел. Парень быстро ретировался. Но она называла его Алексеем. И по фигуре и росту наш Окунев подходит под описание.

– То есть ты хочешь сказать, что Леша бывал в доме Сироткиной?

– Да.

– Если честно, то… – Женя с силой провел ладонью по волосам, словно пытался вымести из головы все мысли, мешающие ему рассуждать здраво. – То я об этом знал. Лиза объяснила, что он просто часто помогал соседям из подъезда. А ты думаешь иначе?

– Коллекция фарфора, капитан. Ее так и не обнаружили. Где она? И еще… – Карелин ткнул пальцем в папку с документами под локтем Осипова. – У тебя ведь есть информация, что наш Леша полгода назад отдыхал с семьей в одной тропической стране, где растения с ядовитыми листьями на каждой клумбе произрастают?

– В этой стране сейчас все отдыхают, – огрызнулся Женя, покусывая губы. – Это не доказательство его причастности. Это не дает повода подозревать его…

– Есть, капитан, у меня есть повод. Но скажу я тебе об этом только один раз. И никогда не повторю потом. Ты власть, тебе и карты в руки. Ищи!

– Ну!

– После того как все случилось с Зинаидой Павловной и ты снова пристал ко мне, я сделал в своей квартире тщательнейший обыск. Шмон, по-нашему. И кое-что нашел. То, чего там не должно было быть, в принципе. Я этого там оставить не мог. И я не оставлял. Кто оставил? Кто, кроме Лехи? Некому. Я это дело выбросил. Зачем мне? И сразу сменил замки. А через день застал Лешу у своей двери. Он ковырялся в замке своими старыми ключами. Когда я сказал, что поменял замки, он очень разволновался. Но промолчал. И у меня к тебе вопрос, гражданин начальник: что ему там было нужно?

– Что?

– Спроси у него, Осипов. А я пошел, если ты не против.

Карелин выразительно глянул на левую руку, пристегнутую наручником к петле в столе. Осипов криво заулыбался, но отстегнул. И когда Дима уже дошел до двери, произнес ему в спину:

– Не исчезай с радаров.