– Может быть, он и появился, – задумчиво протянула она. – Но теперь уже слишком поздно, верно?

– Я не согласен.

– Сэм...

– Я знаю, что ты хочешь сказать, – кивнул он.

– А ты любишь кого-нибудь у себя дома в Америке?

Перед мысленным взором Дарелла медленно проплыли лицо и фигура Дейрдры Педжет.

– Да.

– Думаю, она очень симпатичная.

– Да. Очень.

– Но ты не женат?

– Нет.

– Можно спросить, почему?

– Это длинная история. Все дело в моей работе. При такой службе лучше оставаться одному.

Он подумал о Джоне О'Кифи и Клер, и всех их рыжеголовых ребятах, которым никогда не доведется ощутить сильные руки Джона, который вернувшись домой обнимал их и подбрасывал высоко в воздух. Он подумал о Клер О'Кифи, которой уже никогда больше не ощутить любовь Джона. И еще – он ведь так и не знал, верно поступил Джон или нет. Для О'Кифи все было кончено, но в конечном итоге жизнь О'Кифи была богаче – ведь он любил, женился и растил детей. Да, О'Кифи жил лучше, – подумал Дарелл. – У него было то, чем наполнена жизнь большинства обычных людей, пусть даже сам О'Кифи жил в странном мире отдела "К". Но что сказать о Клер? Не пожалеет она теперь, что выбрала такую судьбу, выйдя замуж за Джона и избрав тем самым на долгие годы жизнь на лезвии ножа в постоянном ожидании опасности и несчастья? Теперь, когда с ударом ножа все было кончено, не станет она думать, что вряд ли стоило так устраивать свою жизнь, раз ее уделом стали печаль и одиночество, и дети, лишенные отца?

Он не знал. Он сам не мог ответить на свой вопрос.

Рука Тринки шевельнулась в его руке. Она негромко спросила:

– Значит, ты избрал для себя одиночество, верно?

– Думаю, да. Я считал, что так будет лучше, – кивнул он. – Не только для меня, ты же понимаешь.

– А теперь предположим, что для нас все кончено. Шторм, прилив – и через несколько часов для тебя и для меня все будет кончено.

– Да...

– Сэм?

Он взглянул на нее, встретив твердый взгляд широко раскрытых глаз.

– Сэм, могу я стать твоей девушкой? Хотя бы на время, – тихонько спросила она. – Только сейчас.

– А если для нас все это не кончится?

– Только сейчас, – снова повторила она. – Пожалуйста.

Он обнял ее, ощутил соленый вкус ее слез, и поцеловал. Губы, привыкшие за долгие годы умерщвления плоти отвергать всякие проявления страсти, сначала были неловкими и стыдливыми. Потом она слабо вскрикнула, он опять поцеловал ее, и она мгновенно растеклась огнем, запылавшим в его объятиях, одновременно и желая, и отдаваясь ему, и лишь ветер выл в приютивших их развалинах, да шум моря нарастал громогласной угрозой и оно беспощадно вздымалось, чтобы их поглотить...

20

Вот уже половина острова скрылась под водой, поглощенная безжалостным потоком. Начался мелкий дождь. Устремлявшаяся к востоку тьма постепенно скрывала туманной дымкой далекое плоское побережье Фрисландии. Воздух был заполнен шумом волн, разбивавшихся на мелководье, и криками морских птиц, уносимых ветром. Еще слышен был шум прибоя и бурлящих потоков воды, заполнявших мириады узких проходов и заливавших отмели, превращая их в морское дно.

Дарелл оставил Тринку в укрытии за дверью маяка. Забрав с собой ружье и спички Тринки в непромокаемом пакете, он вскарабкался с развалин маяка на гребень, где находился бункер. Тринка попросила поскорее возвращаться назад и закрыла глаза.