Много есть охотников до стрельбы тетеревов на чучелы; но я до нее небольшой охотник. Она много имеет сходства с приманкою селезней на ученую дикую или русскую утку и побиением их из шалаша. Какое тут удовольствие, что обманутая птица сядет или подплывет к вам под нос и вы застрелите ее в нескольких шагах! Эта охота имеет уже характер добыванья дичи и составляет переход к ловле тетеревов: весною на токах – поножами в силья, осенью – ковшами и пружками и, наконец, зимою – накрываньем их посредством сети, называемой по своей фигуре шатром. Последним способом ловят их по нескольку десятков вдруг; такое истребление дичи ненавистно настоящему ружейному охотнику; но для некоторых страстных любителей стрельбы на чучелы, которую я пробовал и сам, расскажу об ней все, что знаю.

Тетерева имеют особенное свойство, о чем я уже говорил: куда улетел один, первый из них, непременно туда же улетит вся стая; где сядет один, там сядут и все. На этом основании поступают следующим образом: на открытых местах и даже в редколесье, где часто пролетают и садятся тетерева, строится просторный шалаш, круглый или четырехугольный, но не узкий кверху и не низкий; надобно, чтоб охотник мог встать и, хотя в наклоненном положении, зарядить ружье. Полукругом около шалаша, не далее двенадцати шагов, становятся присады, то есть втыкаются в землю молодые деревья, в две или три сажени вышиною, очищенные от листьев и лишних ветвей, даже ставят жерди с искусственными сучками; на двух, трех или четырех приездах (это дело произвольное) укрепляются тетеревиные чучелы, приготовленные тремя способами. Первый, самый употребительный, состоит в том, что без всякой церемонии выкраивают из черного крестьянского сукна нечто, подобное тетереву, набивают шерстью или сенной трухой, из красненького суконца нашивают на голове брови, а по бокам из белой холстины две полоски и, наконец, натычут в хвост обыкновенных тетеревиных косиц, если они есть: впрочем, дело обходится и без них. Второй способ заключается в том, что делают чучелы из папье-маше, разрисовывают их и кроют масляным лаком. Третий способ – в том, что набивают шерстью или хлопками настоящие кожи косачей, сняв их осторожно с перьями. – Первый способ всего простее. Во всякой деревне есть для него искусник и материал. Второй, напротив, всего труднее и дороже, ибо бумажные чучелы должно заказывать в Москве. Третий неудобен потому, что надобно уменье набивать чучелы; притом они всегда выходят менее настоящих тетеревов, а нужно, чтоб они были больше и виднелись издали, да и хищные птицы – орлы, беркуты и ястреба-гусятники нередко вцепляются в них и уносят, если они воткнуты на присады, а не привязаны (таким образом убил я однажды огромного беркута). Шалаши строятся и присады ставятся в начале осени для того, чтоб тетерева к ним привыкли. Еще до света охотник, расставив свои чучелы, также зобами против ветра, с ружьем и со всеми охотничьими снарядами входит в шалаш и отверстие за собой затыкает соломой.

Как только тетерева подымутся с ночлега и полетят кормиться, то сейчас увидят чучелы и к ним сядут. Испуганные несколькими выстрелами, они улетят на хлебные поля, возвращаясь откуда, опять увидят чучелы и опять к ним сядут. Этого мало: их подогнать к приездам, для чего достаточно двух верховых загонщиков. Тетерева легко поддаются обману, принимая чучелы за своих товарищей, и, пересев после выстрела на ближайшие деревья как скоро их оттуда спугают, сейчас возвращаются к чучелам.