— А еще я знаю, каким громким может быть звук в моих наушниках. Черт, такое могло произойти и со мной! В смысле она была расстроена, но Стелла могла с этим справиться. — Он кивнул кому-то, кто проходил мимо нас, и понизил голос до шепота. — Эта девушка не  похожа на тех, кого можно довести до самоубийства.

— Я знаю это, я просто... — Я вздохнула, ветер задул волосы мне в лицо, так что я заправила их за уши. — Тебя там не было, Менни. Ты не слышал, что они говорили ей.

— Постой, люди говорили с ней о записи? Когда? — Его голос изменился, стал жестче.

— В коридоре. Это было ужасно. — Слезы появились у меня на глазах — неожиданные и нежеланные. — Я стояла прямо там, Менни. Прямо  возле нее. — Я могла... должна  была сделать хоть что-то.

Менни вздохнул и крепко меня обнял.

— Черт, Пи, почему ты не позвонила?

— Я должна была то-то сделать, — снова повторила я, потому что не могла избавиться от этой мысли.

Он сжал мою руку.

— Забудь об этом. Ты едва знала Стеллу, так что перестань убиваться. Мы все делаем то, что нужно, чтобы это пережить. Ты не могла знать, что такое случится.

Я ничего не сказала. Может быть то, что я сделала, не было неправильно, но у меня не было ощущения правильности моих поступков. Больше не было.

— Теперь важно лишь то, что мы здесь, — сказал он. — Чтобы проявить уважение.

Я понятия не имела, что это значит «проявить уважение» . Как будто мы все должны раскрыть наши эмоциональные кошельки и выложить некую сумму в кассовый аппарат на похоронах. Я отмахнулась от абсурдной мысли, вытерев мокрые ресницы.

— И как насчет того видео? — спросила я.

— Слушай, я знаю, что мертвых нужно уважать и все такое, но ты и я, мы оба знаем, что у Стеллы были свои причуды. Может быть, видео было ее идеей.

— Не нужно, — сказала я, потому что от его слов все внутри меня сжалось – в основном потому, что это была правда. Этот год начался с перешептываний о том, что летом Стелла и Дин лишились девственности. И на этом они не остановились.

Менни снова замолчал. Я чувствовала, что он пытается успокоиться. Это никогда ему не давалось легко, но он знал меня достаточно хорошо, чтобы понимать, как далеко я зашла.

— Слушай меня, мне нравилась Стелла. Меня бы здесь не было, если бы это было не так. Но я не собираюсь притворяться, что она была невинной девственницей.

— Нет, не была. Но она также не была эксгибиционисткой. Мы фотографировали ее. — У меня даже есть одна из ее фотографий для ее шкафчика. Думала, что я могла бы поставить ее после службы. — Я просто не могу представить, что она могла согласиться на секс-видео . Серьезно, Менни, а если она об этом не знала ?

Он запустил руку в свои волосы.

— Черт, я не знаю. Я не знаю.

Как и я. Слабые звуки музыки, донесшиеся от входных дверей, дали нам знать, что служба началась, так что мы пошли. Но я все равно не могла избавиться от этого вопроса.

***

Восемнадцать минут. Прошло всего лишь восемнадцать минут с момента начала поминальной службы по Стелле, а у меня уже такое чувство, словно прошло два дня. Мероприятие планировалось для студентов, но наши аудитории не настолько большие, поэтому она проходит здесь. Шесть сотен мест, а такое впечатление, как будто они все заполнены.

По обе стороны от меня сидят Тейси и Менни, от показываемого видео она всхлипывает, он зевает, а я так сильно сжимаю сидение, что металлические края царапают мои пальцы.

Наверное, именно так мы должны выражать печаль – грустная музыка и стихи на пригласительной карточке. Но видимо во мне какой-то дефект. Служба вызвала во мне ужасное чувство, покалывание, гусиную кожу, как будто я смотрю шоу.