- Мама миа, - простонал он. - А вдруг меня укачает? Ведь я не захватил с собой даже бумажного пакета.

Замок, известный под названием Стеклянное Дерево, возник на западе, словно звезда на горной вершине. В лучах заходящего солнца от его многочисленных хрустальных шпилей исходило радужное сияние. Стеклянное Дерево, все из высоких сверкающих башен, ослепительных минаретов и позолоченных шпилей, находилось на самой высокой вершине горной гряды.

- Ну что ж, плащ, делай свое дело, - прошептал Лафайет, расправляя вокруг себя складки так, чтобы плащ покрывал большую часть ковра.

Спронройл уверял его, что у принца Крупкина нет средств противовоздушной обороны, но О'Лири на всякий случай пригнулся пониже, чтобы не представлять собой удобной мишени. Ковер начал снижаться к быстро приближающемуся дворцу.

Когда до него оставалось около полумили, Лафайет приказал ковру убавить скорость. Если какие-то изменения и произошли, он их не почувствовал. С ужасающей быстротой на него неслась самая высокая башня, сверкающая и переливающаяся на солнце...

В последний момент ковер затормозил, сделал крутой вираж - при этом оцепеневший от страха Лафайет чуть не свалился вниз - и облетел вокруг башни.

- Точь-в-точь как мешок с картошкой, - пролепетал О'Лири. - Кто-нибудь там, наверху, помоги мне выбраться из этой переделки целым и невредимым, и я буду регулярно платить церковную десятину...

Ковер остановился и повис, покачиваясь в воздухе, у высокого окна с балкончиком в мавританском стиле.

- Отлично! Вперед, тихий ход, - скомандовал Лафайет.

Ковер вплотную подлетел к полупрозрачной, отшлифованной стене. Когда он коснулся хрустальных перил, Лафайет осторожно протянул руку и схватился за них. Пока он перелезал на балкон, ковер под ним покачивался и прогибался, а потом, сразу став намного легче, начал уплывать, слегка колеблемый ветерком. О'Лири схватил его за угол, подтащил к себе и, свернув, поставил в угол балкона.

- Подожди здесь, пока я вернусь, - прошептал он.

Расправив под плащом вышитую рубашку, полученную от Спронройла, Лафайет вытащил из ножен, усыпанных драгоценными камнями, шпагу и нажал кнопку, которая была вделана в головку эфеса.

- Бабочка, я Лепешка, - зашептал он. - Добрался до места благополучно.

- Отлично, - раздался скрипучий голос из радиопередатчика, вмонтированного в эфес шпаги. - Теперь войди внутрь и направляйся в королевские покои. Они находятся на одиннадцатом этаже главной башни. Будь осторожен: не выдай себя, разбив по пути вазу или отдавив кому-нибудь ногу.

- Спасибо за совет, - ответил О'Лири. - А я-то собирался отправиться в покои принца, распевая песни и играя на гавайской гитаре.

Лафайет нажал на ручку двери - и очутился в неярко освещенной комнате, устланной мягким ковром и украшенной серебристо-розовыми портьерами. Против балкона стояла кровать под серебристо-розовым балдахином. С розового потолка, на котором резвились серебряные купидоны, свисала люстра с хрустальными подвесками, мелодично звенящими от порывов ветерка из открытого окна. Лафайет направился было к широкой белой двери в противоположном конце комнаты, но остановился, услышав голоса за ней.

- ...выпили бы по рюмочке перед сном, - раздался вкрадчивый мужской голос. - Ну, кроме того, - продолжал увещевать он, - вам может понадобиться помощь со всеми этими пуговицами.

- Сэр, вы ведете себя дерзко, - игриво ответил знакомый женский голос. - Но я разрешаю вам зайти - на несколько минут, не больше.

- Неужели Дафна? - пробормотал Лафайет.

Услышав поворот ключа в замке, он кинулся к кровати под балдахином, надеясь спрятаться под ней. Едва он успел упасть плашмя на ковер и залезть под кровать, накрытую парчовым покрывалом, как дверь отворилась и он увидел из своего укрытия пару стройных ножек в черных лаковых туфельках с серебряными пряжками.