- Ух, ты! - ахнул его товарищ, заглянув ему через плечо. Он провел толстым розовым языком по губам, словно слизывая прилипшие к ним крошки.

- Господи, помилуй! - прошептал третий. - Она... она висит в воздухе.

- Ишь ты, у нее на белье вышиты розочки! - заметил первый. - Это ж надо!

- Да, чертовски хороша! - заключил первый. - И то, что она летает, совсем ее не портит.

О'Лири сделал несколько шагов в сторону.

- Гляньте-ка, она поплыла к дверям на балкон! - проговорил стражник. Загородите ей дорогу, ребята!

О'Лири попытался обойти трех дворцовых стражников, выстроившихся у него на пути. Один из них несмело протянул руку к проплывающей мимо него миледи. Лафайет изо всех сил лягнул его в коленную чашечку и отскочил в сторону. Взвыв от боли, стражник схватился за колено и запрыгал по комнате на одной ноге. На какое-то мгновение путь к балкону оказался свободен. Лафайет устремился вперед, не заметив, что подпрыгнувший в очередной раз стражник наступил ему на край плаща. Не успел О'Лири сообразить, что произошло, как плащ был сорван у него с плеч.

- Смотрите, ребята, парень! Откуда ж он взялся? - завопил один из стражников. - Держи его, Ренфру!

Лафайет бросился вперед, увернувшись от сокрушительного удара. Но кто-то схватил его за ноги, и, падая, он почувствовал, что девушку вырвали у него из рук. О'Лири ударился головой о плинтус - и все поплыло у него перед глазами. Его поставили на ноги и прислонили к стене.

- Ну и ну, гляньте только, кого мы поймали! - сказал довольно ухмыляющийся стражник, внимательно разглядывая пленника. Тем временем его товарищи выворачивали карманы Лафайета, освобождая его от многочисленных приборов, которыми снабдил его Пинчкрафт. - Какой же шустрый, право слово! Но я бы на твоем месте хорошенько подумал, прежде чем пускаться на такое дело. Кое-кому наверху не очень-то понравится, что ты оказался здесь, вдвоем с ее светлостью, да к тому же ее светлость в таком виде!

- Ни в каком она не в виде, - пробормотал Лафайет, стараясь собраться с мыслями. - На ней розочки.

- Эй, а это кто там лежит за кроватью? - удивленно спросил другой стражник. - Никак, лорд Чонси? Вы только посмотрите, какой у него синяк под глазом!

- Ну, ты даешь, парень! Теперь тебе припишут еще и нападение на его милость, - сказал сержант. - Ты, видно, совсем не соображаешь, что делаешь. Сидел бы себе на месте, и все было бы хорошо. Так нет!

Двое стражников держали Лафайета за руки, а третий положил бесчувственную девушку на постель.

- Ну, ладно. Мел, хватит глазеть, - проворчал сержант. - Пошли, надо препроводить этого молодчика обратно в камеру, пока кто-нибудь не хватился, что он исчез. А то потом разговоров не оберешься!

- Можно... можно я скажу ей пару слов? - взмолился Лафайет, подталкиваемый к двери.

- Ну что ж, валяй, думаю, ты заслужил это право. Только быстро!

- Дафна, - зашептал он. Веки девушки дрогнули, она медленно открыла глаза. - Дафна, с тобой все в порядке?

Какое-то мгновение она в недоумении смотрела вокруг, потом взгляд ее остановился на Лафайете.

- Ланселот? - чуть слышно проговорила она. - Ланселот... любимый...

- Ну, хватит, пошли! - заторопил его сержант.

Лафайет в отчаянии бросил на девушку последний взгляд - и вышел из комнаты в сопровождении трех охранников.

9

Лафайет сидел в кромешной темноте, прислонившись спиной к сырой каменной стене, и дрожал от холода. В камере стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь шуршанием мышей в гнилой соломе да хриплым дыханием другого заключенного, который спал на подстилке в углу. За все то время, что Лафайет находился здесь, он так и не проснулся. Несмотря на вонь в темнице, О'Лири, казалось, все еще ощущал запах "Лунной розы". При мысли о прекрасной, стройной девушке, которую он так недолго держал в объятиях, сердце Лафайета сжималось от тоски. Он вновь и вновь вспоминал все, что произошло с ним с того самого момента, как он очутился в Стеклянном Дереве.