|
.. Где-то там, на другой стороне земного шара, в больничной палате, лежит раненый Горячев — коммунист, но с одним положительным качеством — чувством реальности... Президент даже не замечал, что он уже давно встал из-за стола и вышагивает по своему кабинету от стены до стены под удивленным взглядом адмирала. Когда Рональд Рейган объявил миру, что эпоха завоевания мира марксизмом закончилась, никто в мире не отнесся к этому так серьезно, как Горячев. Горячев первый понял, что это — правда. И повел себя соответственно: стал спасать хотя бы то, что имел — коммунистический режим в советском блоке. Правда, и это ему не удается... — Почему я должен спасать Горячева? — вдруг остановился Президент перед адмиралом. В его мыслях появились холодная ясность и ожесточение. — Вы ничего не должны, сэр, — сказал адмирал. Он еще никогда не'видел Президента таким возбужденным и не понимал, что с ним происходит. — Во всяком случае, сейчас не должны. Эти русские противники Горячева... Сейчас они все попрячутся или, наоборот, будут громче всех кричать осанну Горячеву. И только после этого... Впрочем, Горячев, может быть, и потом вывернется. Вы же знаете, у него какая-то дьявольская способность к выживанию. Уже сколько раз... — Вы не ответили на мой вопрос, — перебил Президент. Он тоже хорошо знал Джона Риктона и понимал, что старик только изображает служаку- простачка. — Почему — Я — должен спасать Горячева? Сейчас или когда-нибудь в будущем? Адмирал ожесточился. Он молча подошел к видеомагнитофону и с силой снова нажал кнопку "Play". Черт возьми, как бы говорил он этим, если у тебя есть глаза — смотри! На экране вновь поплыли портреты коммунистической элиты СССР. "РОМАН СТРИЖ, Первый секретарь Свердловского обкома КПСС", "ФЕДОР ВАГАЙ, начальник Свердловского управления КГБ", "МАНСУР УСУМБА-ЛИЕВ, Первый секретарь Ташкентского горкома КПСС..." — Вы видите эти лица, сэр? — почти сухо сказал адмирал. — А теперь я прочту вам первое, пробное заключение физиогномистов моего Агентства. Подчеркиваю: это заключение лишь по первым трем сотням лиц, — адмирал достал из кармана сложенный втрое листок. — С завтрашнего дня я сажаю на эту работу целую бригаду независимых психиатров. Но слушайте пока то, что есть: "Ознакомившись с представленными телепортретами... используя компьютерные методы физиогномики..."—он бежал глазами по строчкам на своем листе. Нет, он вовсе не собирался читать это Президенту, когда просил о срочной аудиенции. Ведь эта работа еще не закончена. Но теперь... — Вот! „Доминирующими чертами большинства предъявленных лиц являются комплекс социальной неполноценности и внутренняя агрессивность. Сравнение с социально-психологическими типами русского народа, разработанными на основе компьютерного анализа всей русской литературы от Пушкина до Солженицына, показывает, что данные лица относятся, говоря языком американских стандартов, к категории мафиози, наиболее точно представленным в фильме "Godfather..." — Стоп! — прервал Президент и поморщился. — Это ерунда, Джон! Половину таких лиц вы можете найти в любом пабе Охайо. Но даже если бы они были Дракулами, это не значит, что я должен отправить их на расстрел! — И он снова заходил по кабинету. — Вообще-то, я не за этим пришел, господин Президент, — сказал Риктон. |
