— Обещаешь не вырываться и не устраивать истерик, если я тебя отпущу? — спросил я, чувствуя, что она уже достаточно успокоилась.

— А ты обещаешь меня не съесть? — парировала она, и в её глазах мелькнул искренний страх.

Я не мог сдержать смешка:

— Юмэ, если бы я хотел тебя съесть, я бы уже вспорол тебе горло своими клыками… которых, как ты можешь заметить, у меня нет. Мои интересы лежат в несколько иной плоскости, и если ты продолжишь так выразительно ёрзать подо мной, ты очень скоро об этом узнаешь.

— Нет, так дело не пойдёт, — внезапно возмутилась она, и её нос задорно вздёрнулся.

Я мысленно хмыкнул. Как будто я не понимал, что лишать невинности жрицу в собственной спальне — не самая разумная идея. Особенно учитывая её происхождение и возможные последствия. Хотя её поведение определённо не соответствовало образу скромницы.

— Первый раз должен быть особенным, — неожиданно серьёзно заявила она. — Он должен произойти в священном месте силы, чтобы мы могли впитать его энергию и поднять наши ранги.

Моя первая мысль была не о её удивительной раскованности, а о том, где бы раздобыть подробную карту таких мест — это могло стать прекрасным поводом для совместного путешествия. Хотя её слова звучали как-то слишком… методично для романтики.

— Я надеюсь, ты шутишь? — попытался я уточнить, заглядывая в её глаза в поисках насмешки.

Но она лишь серьёзно покачала головой, гордо вскинув подбородок:

— Ни капли. Это очень важно для нашего будущего.

Плюнув на эротические подробности нашего странного знакомства, я решил перейти ко второй части этого русско-японского балета, который с каждой минутой становился всё более абсурдным.

— Что это за ракшасы такие, если ты приняла меня за одного из них? — спросил я, стараясь говорить максимально чётко, чтобы незнакомая терминология не запутала меня ещё больше.

Юмэ нахмурила свой изящный носик, и её человеческие ушки нервно дёрнулись, будто у лисицы:

— Я и сейчас не верю, что глубоко в тебе не сидит ракшас, — пробормотала она. — А если подробнее… ракшасы — это демоны кошмаров. Настоящие чудовища из самых тёмных легенд.

Да-а-а… Чем дольше я слушал эту странную девушку, тем больше понимал, что абсолютно ничего не понимаю в происходящем. Её слова звучали как отрывки из какого-то фантастического романа, а не как объяснения реальных вещей.

— И с чего ты вдруг решила, что во мне есть такой? — поинтересовался я, чувствуя, как усталость начинает брать верх над любопытством.

Юмэ внезапно оживилась, её глаза загорелись странным внутренним светом:

— Потому что ты дважды призывал их силу за сегодня! Я видела это!

Так… Если понимать её буквально, то подразумевались мои попытки спроецировать собственный страх. Но если на балете кицунэ ещё могла затесаться среди гостей, то во время моей первой тренировки в комнате её точно не было.

— А ты-то откуда знаешь об этом? — сузил я глаза, изучая её реакцию.

Девушка совершенно бесхитростно захлопала длинными ресницами:

— Так я за тобой следила, — призналась она так же просто, как если бы говорила о прогулке в парке.

Я невольно рассмотрел её внимательнее. В человеческом облике её волосы имели глубокий цвет воронова крыла с едва уловимым вишнёвым отливом, а глаза… глаза были совершенно нереального оттенка — не то насыщенного рубинового, не то цвета свежей крови.

— Допустим, я призывал. Дальше что? — продолжил я допрос, чувствуя, как в висках начинает пульсировать усталость.

Юмэ вдруг стала серьёзной, её голос приобрёл почти что проповеднические интонации:

— На тебе остались характерные тёмные пятна проклятия ракшасов.