Патриция Хайсмит. Крик совы
1
Рабочий день кончался в пять, но Роберт задержался в конструкторском бюро еще почти на час. Спешить домой было незачем, к тому же если выйдешь позже — избежишь толчеи, которая царит на автостоянке с пяти до половины шестого, когда разъезжаются служащие фирмы «Лэнгли Аэронотикс». Роберт увидел, что Джек Нилсон тоже сидит за своим столом. Задержался и старик Бенксон, обычно уходивший последним. Роберт выключил лампу дневного света. — Подожди меня, — попросил Джек. Его голос гулко прозвучал в пустой комнате, по которой гуляли сквозняки. Роберт достал из своего шкафчика пальто. Они попрощались с Бенксоном и направились в длинную застекленную приемную, куда выходили лифты. — А… надел-таки «луноходы»? — заметил Роберт. — Ага, — Джек поглядел на свои большие ноги. — Когда завтракали, их на тебе вроде не было? — Нет, они лежали в шкафу. В первое время их рекомендуется носить часа два в день, не больше. Они вошли в лифт. — На вид красивые, — сказал Роберт. Джек рассмеялся. — Да нет, выглядят нелепо. Но, знаешь, до чего удобно! У меня к тебе просьба Не одолжишь мне десятку до жалованья? Понимаешь, сегодня как раз… — Ну, конечно, — Роберт полез за бумажником. — Сегодня у нас с Бетти годовщина свадьбы, хотим пообедать в ресторане Может, зайдешь к нам? Откроем бутылку шампанского. Роберт протянул ему деньги. — Годовщина свадьбы? В такой день вам с Бетти лучше побыть вдвоем. — Да брось! Зайдешь, выпьем по бокалу шампанского и все. Я обещал Бетти затащить тебя. — Нет, спасибо, Джек. Ты уверен, что десятки на ресторан тебе хватит? — Вполне. Мне нужно только на цветы. Хватило бы и шести долларов, просто десять легче запомнить. Я не занимал бы, да сегодня заплатил последний взнос за эти ботинки. Семьдесят пять зелененьких, ни больше, ни меньше. Пусть только попробуют оказаться неудобным. Ну пошли, Боб. Они вышли на стоянку. Роберт твердо решил не принимать приглашения, но не мог придумать, как бы отговориться. Он посмотрел на длинное, довольно некрасивое лицо Джека, на ежик черных, уже начинающих седеть волос. — А которая годовщина-то? — Девятая. Роберт покачал головой. — Нет, я домой, Джек. Передай Бетти мои наилучшие пожелания, ладно? — А при чем тут, что годовщина девятая? — крикнул ему вслед Джек. — Ни при чем! До завтра! Роберт сел в машину и выехал со стоянки раньше Джека. Джек и Бетти жили в Лэнгли, в скромном заурядном доме, и деньги у них постоянно уходили то на мать Джека, то на отца Бетти, которые, по словам Джека, не вылезали из болезней. Так что, если Джеку и Бетти и удавалось подкопить немного на отпуск и ремонт дома, тут же оказывалось, что как раз в этой сумме нуждаются либо его мать, либо ее отец. Но у Нилсонов была дочка пяти лет и жили они счастливо. Быстро спускалась ночь, так быстро, что можно было проследить глазами, как землю словно заливают черные морские волны. Пока Роберт ехал мимо мотелей на окраине Лэнгли, мимо придорожных закусочных, где продавали гамбургеры, ему вдруг подумалось, до чего же не хочется выезжать в город и добираться до своей улицы Он остановился возле заправочной станции, развернулся и повел машину обратно, туда, откуда приехал. «Это из-за сумерек», — подумал он. Роберт не любил сумерки даже летом, когда они наступали медленней и переносить их было легче. А зимой на пустынных просторах Пенсильвании, к которым он никак не мог привыкнуть, сумерки начинались с пугающей быстротой и наводили тоску. Как внезапная смерть. По субботам и воскресеньям, когда он не работал, Роберт в четыре часа дня опускал занавески, зажигал везде свет, и когда после шести снова выглядывал в окно, темнота была полная, сумерки сменились ночью. |
