Читателям «Отечественных записок» должно быть известно наше понятие о сущности и важности так называемой антологической поэзии, и потому мы, не желая повторять себя, будем говорить только о поэзии г. Майкова; тех же из читателей, которые не знают нашего понятия об антологической поэзии, попросим заглянуть в статью о «Римских элегиях Гете»[1 - «Отечественные записки» 1841, т. XVII, отделение «Критики» стр. 23.][7 - См.: наст. т., с. 94–124. Говоря об антологической поэзии, которая имеет «близкое отношение к некоторым из стихотворений г. Майкова» Белинский охарактеризовал ее особенности: «Простота и единство мысли способной выразиться в небольшом объеме, простодушие и возвышенность в тоне, пластичность и грация формы» (наст. т., с. 49). При этом, несмотря на утверждение Белинского, что «пластицизм» отнюдь не должен быть каким-нибудь внешним нарядом, искусственною отделкою или известною манерою, но выражением внутреннего и сокровенного духа жизни» (наст. т., с. 121), антологическая поэзия понимается им прежде всего как поэзия формы: «Сущность антологических стихотворений состоит не столько в содержании, сколько в форме и манере» (наст. т., с. 119). Примечательно, что эту статью Белинского Майков назвал «превосходной» (А. Н. Майков, Избранные произведения. Л., «Советский писатель», 1977, с. 794).]. Теория антологической поэзии имеет такое близкое отношение к некоторым из стихотворений г. Майкова, что мы в помянутой статье выписали, как превосходнейший образец в антологическом роде, его дивно поэтическую, роскошно художественную пьесу «Сон»[8 - Стихотворение «Сон» (1839) Белинский выделил из всех произведений Майкова (см. преамбулу к данной статье).], не зная, кому она принадлежит и написал ли автор ее еще что-нибудь. Эта пьеса была напечатана первоначально в «Одесском альманахе» на 1840 год, – и мы при разборе этого «Альманаха», еще задолго до статьи о «Римских элегиях», выписали в нашем журнале это стихотворение, скромно подписанное буквою М[2 - «Отечественные записки», 1840, т. IX, отд. «Библиографической хроники», стр. 14.]. И – смотрите и судите сами – удивительно ли, что это стихотворение, без подписи знаменитого, или, по крайней мере, знакомого имени, поразило нас до того, что мы перенесли его на страницы своего журнала при громкой похвале и потом, с неослабевшим энтузиазмом, припомнили его через четырнадцать месяцев;

         Когда ложится тень прозрачными клубами

         На нивы желтые, покрытые скирдами,

         На синие леса, на влажный злак лугов;

         Когда над озером белеет столп паров,

         И в редком тростнике, медлительно качаясь,

         Сном чутким лебедь спит, на влаге отражаясь, —

         Иду я под родной, соломенный свой кров,

         Раскинутый в тени акаций и дубов,

         И там, с улыбкой на устах своих приветных,

         В венце из ярких звезд и маков темноцветных,

         И с грудью белою под черной кисеей,

         Богиня мирная, являясь предо мной,

         Сияньем палевым главу мне обливает

         И очи тихою рукою закрывает,

         И, кудри подобрав, главой склонясь ко мне,

         Лобзает мне уста и очи в тишине (стр.