– Цена твоего неверия окажется страшной, о великий царь! – предупредил гадатель.

– Уведите! – отмахнулся Крез…

Утром следующего дня войско лидийского царя Креза и войско персов, предводительствуемое самим Киром, встали на широком поле друг против друга. Поднимавшееся солнце золотило медные резные бляхи на грубых кожаных панцирях, отражалось в начищенных до зеркального блеска медных щитах и шлемах воинов, украшенных разноцветными конскими хвостами, одновременно служившими и для защиты от рубящих ударов по шее.

Копья, поднятые вверх, напоминали стройный молодой лес. Тревожно ржали кони, чуявшие близкую кровь и смерть, зловеще звенело оружие, натужно и хрипло трубили рога, созывая запоздавших воинов в строй. Начинавшийся день обещал стать жарким и последним для многих, вышедших сегодня на широкое поле под Галисом.

Что поделать, такова специфика войны, но каждый надеется вернуться с нее живым. Кир, гордо стоя на боевой колеснице, неспешно объезжал боевые порядки своего огромного войска, подбадривая воинов перед предстоящей кровавой потехой:

– Сегодня мы окончательно сломаем хребет проклятым лидийцам! Еще до захода солнца царь Крез станет моим пленником! Отдайте сегодня все для нашей победы!

– Слава тебе, непобедимый! – кричали в ответ воины-персы.

Царь Крез тоже медленно объезжал на боевой колеснице строй своих стойких, испытанных воинов, пристально вглядываясь в их лица и стараясь воодушевить перед битвой, страшной и кровавой. Он пытался выглядеть спокойным и совершенно уверенным в скорой и легкой победе над персами, лишенным любых каких бы то ни было сомнений в исходе грядущего сражения: сегодня враг непременно будет разбит! Еще до полудня!

Проезжая перед долгим строем, царь, напрягая горло, хрипло кричал:

– Воины! Вы уже побеждали их! И не раз! Так победим до конца и насадим головы персов на наши копья!

– Смерть! Смерть им! – ревели в ответ тысячи глоток.

Но из головы лидийского царя почему-то никак не шло воспоминание о мрачном предсказании, сделанном ему вчера македонцем Филиппом. Может, стоит приказать уже сейчас снести ему голову, принести ее в жертву богу войны, да и дело с концом? Вместе с головой длинноволосого гадателя отлетят и любые мрачные воспоминания? Или лучше потом провести Филиппа с позором мимо строя разгоряченных битвой воинов и отдать прорицателя им на потеху?

Окончательно царь Крез ничего решить так и не успел – персы решительно пошли в атаку. Завоеватель Кир не хотел больше ждать и тянуть: он давно жаждал поскорее разделаться с упрямым, несколько лет упорно сопротивлявшимся ему гордым царем Лидии. Хватит ждать, все должно решиться сегодня или никогда!

– Вперед! – подгонял своих воинов Кир. – Победа уже видна на концах ваших мечей и копий! Возьмите ее – она ваша и уже заждалась!

– Надо выдержать их первый, самый яростный удар, – сказал приближенным Крез, наблюдая за атакой персов. – А еще лучше сейчас неожиданно ударить им навстречу и сразу сбить с них спесь!

Основную ударную силу армии царя Креза всегда составляла многочисленная, хорошо вооруженная и храбрая конница. Именно ее царь и приказал пустить навстречу атаковавшему врагу, надеясь сильным встречным ударом смять его и обратить в паническое бегство. И конница пошла, тяжело сотрясая топотом копыт каменистую землю. Сначала медленно, потом все более наращивая темп. Всадники нахлестывали и подгоняли лошадей, чтобы к моменту столкновения с противником они уже шли на полном летящем галопе и ударили в боевые порядки персов, как огромный, скованный металлом таран бьет в ворота осажденной крепости, разнося их в щепки!

Кто и что устоит перед таким страшным ударом, готовым смести все на своем пути, проткнуть копьями, изрубить мечами и бросить под копыта, дабы оставить позади лишь перемолотую смесь из покалеченных тел, навоза, крови и грязи!

– Он попался! – ликующе воскликнул Кир, наблюдавший начало атаки лидийской конницы, славившейся своей выучкой и удалью.