За каретой шли оба короля — Ромодановский и Бутурлин и между ними — князь-папа „Святейший кир Ианикита препшургский“ — в жестяной митре, красной мантии и с двумя в крест сложенными трубками в руке. Далее кучей шли бояре и окольничие из обоих кремлёвских дворов. Узнавали Шереметьевых, Трубецких, Долгоруких, Зиновьева, Боборыкина… Срамоты такой от сотворения Москвы не было…

За боярами везли на колёсах корабль, вьюжный ветер покачивал его мачты. Впереди лошадей шёл Пётр в бомбардирском кафтане. Выпятив челюсть, ворочая круглыми глазами на людей, бил в барабан… На корабле стояли, одетые голландскими матросами, — Лефорт, Гордон, усатый Памбург, Тиммарман… Они смеялись, посматривая сверху, дымили трубками, притопывая на морозе».

Пётр был человеком крайностей, вспыльчивым, страстным и противоречивым. Оставаясь самодержцем, бывал и шкипером, и бомбардиром Петром Алексеевым. Возглавил русскую армию в Азовских походах. В Северной войне со шведами сначала потерпел сокрушительное поражение под Нарвой, но затем, извлекая опыт из неудач, наголову разбил армию Карла XII под Полтавой в 1709 году.

Государственный гений Петра I проявился и в том, что он упорно, преодолевая огромные трудности, превращал Россию в морскую державу, имеющую выход и в северные, и в южные моря. В 1703 году основал Санкт-Петербург. Победоносно завершив Северную войну, присоединил к России прибалтийские земли с городами Ригой и Ревелем (Таллином). В октябре 1721 года была провозглашена Российская империя; Сенат присвоил Петру Алексеевичу титулы Великого, императора и Отца Отечества.

Перенимая у наиболее развитых стран Западной Европы то лучшее, что было полезно России, Пётр I едва ли не первый выступил против «стиляг». В 1709 году издал указ: «Нами замечено, что на Невской перспективе в ассамблеях недоросли отцов именитых в нарушение этикета и регламенту штиля в гишпанских камзолах с мишурой щеголяют предерзко. Господину полицмейстеру Санкт-Петербурга указую впредь оных щёголей с рвением великим вылавливать, сводить в Литейную часть и бить кнутом, пока от гишпанских панталонов зело похабный вид не окажется. На звание и именитость не взирать, также и на вопли наказуемых».

Пётр I поощрял развитие заводов и мануфактур, провёл административную реформу и укрепил чиновничество, подчинил церковь государству. Тяготы войн и преобразований тяжким бременем легли на крестьян. Но, как верно отметил историк С.М. Соловьёв, «великий человек не может делать ничего не по мере сил и потребностей народных; если увлечётся как человек, сделает иначе, погибнет дело его, если перейдёт меру сил народных — дело в это время не устоит, им отстранится, или подвергнется ограничениям, но если оно согласно с дальнейшим развитием народа и с его пользой, то служит примером для будущего… Великий человек не может ничего сделать без народа… Только великие народы могут иметь великих людей». По его словам, Пётр I «завещал нам науку и труд».

Результаты бурной деятельности Петра Великого оказались плодотворными ещё и потому, что преемники, в частности рассудительная и деловитая Екатерина II, подхватили и развили его начинания. «Великим счастьем русского народа, — писал В.И. Вернадский, — было то, что в эпоху перестройки своей культуры на европейский лад он не только имел государственного человека типа Петра I, но и научного гения в лице Ломоносова».

…Выдающиеся личности не возникают в результате счастливых и случайных генетических комбинаций. Такие люди появляются, когда есть в них насущная потребность, когда народ и общество дозрели — как плодотворная почва — до того, чтобы вырастали именно гении, а не ловкие и прожорливые сорняки.

Павел I

Порой шутом на троне представляют императора Павла I (1754–1801).