С тех пор монголы никогда больше не угрожали Японии.

В течение семи веков остатки монгольского флота лежали нетронутыми на морском дне у берегов Такасимы. Изредка японские рыбаки то тут, то там вылавливали сетями глиняные кувшины, каменные чаши и осколки фарфора, но систематические исследования в районе кораблекрушения никогда не предпринимались. Место крушения монгольской армады долго оставалось недоступным для подводных археологов.

В 1980 г. археолог Торао Модзаи получил от японского министерства образования субсидию на три года для совершенствования техники, применяемой в подводной археологии. Вспомнив о монгольском флоте, он с коллегами избрал воды, омывающие Такасиму, как полигон для проверки новых методов исследования. Одновременно ему предстояло ответить на многие вопросы, связанные с загадками гибели флота Хубилай-хана.

Одна из самых больших проблем в подводной археологии – обнаружение предметов, находящихся под донными отложениями. До недавнего времени неметаллические объекты под несколькими футами песка или наносов не обнаруживались даже наиболее чувствительными детекторами. И археологи могли найти интересующие их объекты, только перекапывая обширные участки морского дна.

Известно, что геологи для поисков полезных ископаемых в море используют специальный прибор – профиломер твердого дна, или сонарный зонд, который излучает звуковые волны, отмечающие скальные формирования и осадочные породы, залегающие ниже поверхности дна океана. Токийская фирма «Кокусай Когио компани», специализирующаяся на подводных геологических изысканиях, представила исследователям свою модель сонарного зонда, и команда инженеров взяла его с собой на Такасиму для испытаний.

«Предварительные результаты были многообещающими, – пишет Торао Модзаи. – С профиломером, установленным на шлюпке, мы вдоль и поперек избороздили море, где когда-то рыбаки находили предметы древнекитайской и монгольской культуры. Когда профиломер сканировал участок на глубине тридцати метров под уровнем океанского дна, вмонтированный в прибор самописец отображал нижний горизонт скалы, вырисовывая маленькими черточками то ли обломки скал, то ли колонии морских раковин. Хотя профиломер действительно выявлял среди крупных скальных массивов и мелкие объекты, он не позволял определить их характер. Требовался иной прибор, способный различать подводные объекты».

Вскоре была изготовлена экспериментальная модель нужного прибора. Твердые предметы из камня, металлов или фарфора высвечиваются на экране встроенного в прибор зонда розовым цветом. Более мягкие – например, из дерева – оранжевым. А сыпучие вещества, ил и песок – желтым или светло-зеленым. В конце шкалы мягкости фиксируется вода, она обозначается своим естественным цветом – голубым.

Летом исследователи вернулись на Такасиму с цветовым зондом и командой добровольцев, состоящей из тридцати водолазов, ученых и техников. Поиски монгольского флота начались.

«Пока я с коллегами-инженерами экспериментировал с цветовым зондом, – вспоминает Торао Мозаи, – наши водолазы почти сразу наткнулись на затонувшие предметы. С помощью ручных инструментов и воздушных насосов они очищали океанское дно в окрестностях Такасимы и мало-помалу извлекали на поверхность различные предметы китайской и корейской утвари XIII в., а также старинное оружие…»

Эти находки были поистине замечательны. Менее чем за две недели команда водолазов обнаружила металлические наконечники копий, железные и медные гвозди, каменные якоря, тяжелые каменные шары, кирпичи необычной формы, куски железа и многочисленные фарфоровые и глиняные изделия: горшки, вазы, чашки и блюда.

«Цветовой зонд все еще проходил испытания, поэтому во время поисков мы больше полагались на наших водолазов, – пишет Мозаи. – Самая распространенная находка – увесистые каменные чаши – особенно заинтересовала меня.