Арон Ральстон. 127 часов. Между молотом и наковальней
СТРАСТЬ ж. страсти мн. (страдать): 1) страданье, муки, маета, мученье, телесная боль, душевная скорбь, тоска; особ, в знач. подвига, сознательно принятые на себя тяготы, мученичества; 2) страсть, душевный порыв к чему-либо, нравственная жажда, алчба, безотчетное влеченье, необузданное, неразумное хотенье.
…После того как сирен товарищи сзади оставят, Дальше тебе ни за что говорить я не стану, какую Выбрать дорогу тебе. Умом своим собственным должен Это решить ты. А я расскажу об обеих дорогах. Встретишь на первой утесы высокие. Яро пред ними Волны кипят синеглазой богини морской Амфитриты. Планктами эти утесы зовут всеблаженные боги. <…> Все корабли, к тем скалам подходившие, гибли с пловцами; Доски одни оставались от них и бездушные трупы, Гибельным вихрем огня и волною носимые в море. <…> Два на дороге второй есть утеса. Один достигает Острой вершиною неба, вокруг нее тучи теснятся Черные. Прочь никогда не уходят они, у вершины Воздух ни летом, ни осенью там не бывает прозрачным. <…> Мрачная есть в середине утеса большая пещера. Обращена она входом на мрак, на запад, к Эребу. Мимо нее ты направь свой корабль, Одиссей благородный. <…> Страшно рычащая Сцилла в пещере скалы обитает. Как у щенка молодого, звучит ее голос. Сама же — Злобное чудище. Нет никого, кто б, ее увидавши, Радость почувствовал в сердце, — хоть если бы бог с ней столкнулся. Ног двенадцать у Сциллы, и все они тонки и жидки. Длинных шесть извивается шей на плечах, а на шеях По голове ужасающей, в пасти у каждой в три ряда Полные черною смертью обильные, частые зубы. <…> Из мореходцев никто похвалиться не мог бы, что мимо Он с кораблем невредимо проехал: хватает по мужу Каждой она головой и в пещеру к себе увлекает. Там и другую скалу, Одиссей, ты увидишь, пониже, Близко от той. Отстоит от нее лишь на выстрел из лука. Дико растет на скале той смоковница с пышной листвою. Прямо под ней от Харибды божественной черные воды Страшно бушуют. Три раза она их на дню поглощает И извергает три раза. Смотри же: когда поглощает — Не приближайся! Тебя тут не спас бы и сам Земледержец! К Сциллиной ближе держися скале и как можно скорее Мимо корабль быстроходный гони. Несравненно ведь лучше Шесть людей с корабля потерять, чем всех их лишиться.
Гомер. Одиссея, песнь двенадцатая.
ПРОЛОГВместе с бандитами из Руста
По натуре он был скорее лодочником, чем ковбоем, и готовить ему удавалось лучше, чем грабить поезда. И все же Джон Гриффит (особые приметы: один глаз голубой, другой — карий) стал незаменимым членом «Дикой шайки» Бутча Кэссиди. Это было в те времена, когда банда скрывалась в Восточной Юте, в Робберз-Руст. Блю-Джон — Синий Джон, как называл его первый работодатель, — впервые появился здесь в качестве повара на ферме Харриса — неподалеку от Циско, милях в шестидесяти к западу от Гранд-Джанкшн. Но, не проработав в согласии с законом и двух лет, этот тридцатипятилетний парень связался с Джимом Уоллом, известным также как Серебряный Мундштук, и Эдом Ньюкомом по кличке Индеец. Дело было весной 1890 года, при сборе скота для родео. Ковбои рыскали по просторам Руста под предводительством Джека Мура, человека с дурной репутацией. Мур нередко принимал банду Кэссиди на своей территории, ограниченной реками Дерти-Девил, Сан-Рафаэль, Грин и Колорадо. И всякий раз, когда «Дикая шайка» располагалась в Русте на зиму, разбивала лагерь до или после очередного набега либо заглядывала сюда, чтобы помочь со сбором скота, их ждал радушный прием. |
