Я отложил зеркало и задумался, а потом заглянул под кровать. Вот оно! Это небесная игрушка во всём виновата! Я же рядом с ней целую ночь провёл, шутка ли. Недолго думая, достал лук и колчан со стрелами и встал, размышляя, куда бы их девать, чтобы и от меня подальше, но и чтобы в случае чего под рукой были.

Не придумав ничего другого, почти строевым шагом направился к конюшне. Поднявшись на сеновал, я посмотрел на нахохлившуюся курицу и положил рядом с ней лук и стрелы.

— Вот, охраняй, — сказал я мрачно. — Из твоего алчного клюва их ни Небеса, ни Ад не смогут вырвать. А мне нельзя долго рядом с этой штуковиной оставаться, у меня странные мысли начинают в голове появляться.

Мурмура наклонила голову набок и долго разглядывала меня своими глазами-бусинками. Затем встряхнулась, и в её глазах появилось презрение, словно курица говорила: «Ну какой же ты слабак! Соберись, тряпка! Не заставляй меня ещё больше пожалеть о том, что именно ты стал моим хозяином». Передав мне этот посыл, Мурмура схватила лук и потащила его куда-то вглубь сеновала. И как клюв при этом не вывернула⁈ Одно слово — фамильяр. Когда она вернулась за стрелами, я спустился вниз и вышел во двор.

— Барин, хорошо, что я застал тебя. Поговорить нам надо, — раздался за спиной тихий голос Егорыча. — Ты бы это… не разгуливал так по дому, почти голяком, прости Господи.

— Боишься, что Варенька сглазит? — хмыкнул я.

— Не в этом дело, — отмахнулся он. — Просто мало ли кого занесёт к нам, — серьёзно проговорил Егорыч, слегка поморщившись.

Так, похоже, я о чём-то не знаю.

— И кого может занести к нам в дом без нашего ведома? — спросил я, глядя на немного смутившегося денщика, которого я подозрительно редко лицезрел рядом с собой в последнее время.

— Дык это… Из контроля притащились из губернского ещё рано утром, всё вынюхивали что-то, — неохотно ответил он. — Но я к тебе в комнату их не пустил. Да и Барончик с Мурмурой на защиту твоей чести встали.

— А что раньше не сказал? Да и не разбудил? — я даже слегка удивился подобному заявлению.

Как-то слишком людно становится в Аввакумово. Люди здесь до моего появления жили себе спокойно рядом с Мёртвой пустошью, горя не знали. А теперь что ни день, то ангелы ломятся, то демоны, то вон твари из контроля. Им что, здесь мёдом всем намазано? Ни за что не поверю, что только из-за меня такого красивого вся мерзость решила слететься в это место. Да ещё одновременно.

— Настенька не разрешила тебя трогать. Отдохнуть тебе полноценно надо было потому что. Сами разобрались, — он махнул рукой и поморщился, видимо, вспоминая неприятный разговор. — Да и не думал никто, что они так быстро нагрянут. Но они с Настей переговорили да с соседями и уехали не шибко довольные, так и не нарыв ничего. А чего нарывать-то, если все в округе знают, что дома ты не появляешься совсем. Он на несколько секунд замолчал, после чего вновь начал говорить: — Не нравится мне всё это. Баба с ними приехала странная шибко, будто вообще не знала, что именно ищет. В каждый угол дома нос свой засунула да вопросы странные задавала. Так и бродила, словно принюхиваясь, пока к тебе в комнату не сунулась, где и получила от животин твоих по первое число. Мурмура клок волос её выдернула, а Барончик, кажется, юбку порвал, всё до филейной части добраться пытался.

Кивнув каким-то своим мыслям, он махнул рукой и направился в сторону дома, где Варенька в одиночестве порядок наводила.

Я почему-то был уверен в том, что контроль — это всего лишь предлог, чтобы дом обшманать.