Эти машины, сожженные на Зарской дороги, — символ того, что случилось с народом Южной Осетии. Люди, которым четыре года рассказывали о геноциде, бросились бежать из подвалов и попали в разгар танкового сражения между двумя современными армиями.

Впрочем, тем, кто остался в Цхинвали, не намного легче.

Ангелина Харазишвили убита снарядом вместе с трехлетней дочерью Диной в ночь на 8-ое число. Мальвина Цховребова, на 8-м месяце беременности, убита снарядом 8-го утром. Алана Атаева разорвало на куски 9-го числа в 300-х метрах от дома. Того же 9-го числа снаряд отрывает ногу 74-летнему Анисиму Джагаеву, который в это время пытается тушить свой собственный горящий дом. Эргис Кулумбегов убит снарядом в ночь с 8-го на 9-ое число — сгорел заживо в квартире, которую не захотел покидать.

Встает, однако, вопрос — чьи именно это снаряды и бомбы.

ЧЬИ БЫЛИ БОМБЫ?

Насчет артобстрела в ночь на 8-ое все ясно — грузинские. И «точечность» этих ударов весьма относительна. Артиллерия бывает прицельной, но точечной не бывает. Но вот потом, после 2-х часов ночи, после того, как Кокойты удрал в Джаву, а во дворах Цхинвали «строятся грузинские солдаты» — и следующие два дня, — чья то была авиация и артиллерия?

Вот телеоператор Алгис Микульскис описывает грузинский танк, подбитый перед Дворцом культуры: «Наш самолёт накрыл его, когда экипаж готовился выстрелить. Боекомплект рванул, башню отнесло метров на 20, швырнуло в угол здания».

Можно ли поручиться, что «наш самолет» бомбил только грузинские танки?

Лиана Зассеева сидит в подвале. «После одиннадцати спустились несколько мужчин, сказали, что ожидается атака с воздуха и всем надо бежать в бомбоубежище. В двенадцать часов мы с Земой Хубежовой побежали в бункер. Вся дорога была в воронках, от нее какое-то месиво осталось, по улицам лежали трупы, обломки деревьев, горели дома, и мы с Земой через все это бежали и молились, лишь бы добраться до вокзала, до бункера гостиницы «Алан».

Откуда мужчины знали про грузинскую атаку с воздуха? Чьи были воронки? Кто оставил месиво от дороги?

Вернемся к рассказу Ирины Келехсаевой, которую останавливают на Зарской дороге ополченцы и говорят, чтобы она не ехала вперед, пока в город не пройдут танки.

«Мы слышали, как активно бомбят снарядами Цхинвал, осколки долетали и до нашего дерева». Что наблюдает Ирина? Артподготовку перед попыткой прорыва российской колонны в Цхинвал.

И чья это артподготовка?

А вот другой рассказ, жительницы Цхинвали Марины Уалыты, которая 9-го пытается выбраться из занятого грузинами города. «Уже сели в машину — и вдруг залетел самолет и стал бомбить, и мы сразу бросились в подвал. Потом второй раз так же, и третий… В общем, на четвертый раз мы смогли наконец выехать… Доехали до здания Софпрофа, а там уже стояли эти два подорванных танка и рядом две огромные воронки — не знаю, как мы там проехал».

Наконец Марина Уалыты выезжает из города. «С Квернетской дороги открылась панорама города — ужас, на что Цхинвал был похож! Весь в дыму, в развалинах, и кое-где подорванные танки, бэтээры… Вдали — шум самолетов…»

А чудом спасшись и доехав до Джавы, впадает в недоумение: «В Джаве такая колонна стояла российской техники, по трассе в два ряда стояли, конец колонны, как мы потом выяснили, чуть ли не во Владикавказе был…»

Что ждет колонна?

Колонна стоит и ждет, пока авиация закончит работу.

В Цхинвали творится ад.

Ад, потому что 8-го числа, в пять часов вечера, через два часа после официального решения России вступить в войну, Россия объявила об освобождении Цхинвали.