— Сматываешь удочки, Счастливчик? — поинтересовался старик.

— Типа того, — согласился Питер.

— Я слышал, все мужчины города собираются у здания мэрии, чтобы защитить город.

— Мне нет дела до вашего города, — скривил губы в улыбке Питер. — Я не местный.

Он бросил заинтересованный взгляд на автомат, висевший на плече Бойзмана. Тот заметил это, передвинул оружие на грудь и положил палец на спусковой крючок.

— Так я и не в претензии, — пожал плечами коп. — Я ж говорю — МУЖЧИНЫ пошли к мэрии.

Питер проглотил оскорбление.

— Шеф, а зачем вам автоматическая винтовка? — с деланым весельем поинтересовался он. — Может, продадите мне? Я хорошо заплачу. Очень хорошо. У вас в участке наверняка еще есть.

Бойзман посмотрел в глаза Питеру, отвернулся и сплюнул:

— Тебе, Симмонс, винтовка тоже ни к чему. Оружие нужно тому, кто собирается отбиваться. Тому, кто бежит, нужна быстрая машина, попутный ветер и хороший пинок в задницу.

Седовласый коп подошел к шлагбауму, поднял его и добавил:

— Хорошо, что тебя не будет в нашем городе, Счастливчик. Твое счастье распространяется только на тебя самого. А нам в городе нужны мужчины.

— Старый козел! — зло выругался Питер, отъехав с полмили.

Он остановил машину, вышел из нее, сделал несколько кругов вокруг, пару раз от души пнул колесо.

— Что ты так разволновался? — лениво усмехнулась Линда. — У этого старика ковбойское кино в заднице играет.

— Он сказал, что я — не мужчина! — выкрикнул Питер.

— Ну и что? А ты сказал, что он козел, — пожала плечами девушка.

— Вся разница в том, что он прав, — хмуро ответил Питер, забираясь в кабину. — Прощай, любимый город. Скучать я по тебе не буду!

Он включил передачу и дал по газам. Со стороны Рокфилда ему в ответ донеслись несколько одиночных выстрелов и длинная автоматная очередь.

Помощник шерифа Марк Штайн был парнем не робкого десятка. Три года назад он вернулся из Ирака, где служил в составе морской пехоты и прошел все круги ада. Это были самые горячие денечки иракской войны, если не считать первого этапа боевых действий. Америка выводила свои войска. Газеты трубили о славной победе, о торжестве демократии на древней земле Вавилона, о наступившем мире. Но действительность была другой. США не сумели вернуть эту страну в лоно цивилизации. Наоборот, пучина средневекового мракобесия засасывала ее все сильнее.

Армия, повинуясь приказам политиков с Капитолийского холма, спешно собирала манатки. Почуяв слабину, повстанцы всех мастей начали наносить удар за ударом. Активизировались террористы-смертники. Обычно они обращали свое оружие на сторонников другой ветви ислама и на иракцев, сотрудничающих с оккупантами. Но чем ближе был вывод войск, тем чаще атакам подвергались солдаты Соединенных Штатов. Мятежники словно изо всех сил старались сделать так, чтобы армия США осталась. Мир на этой земле был не нужен никому.

И морпехи готовы были остаться. В какой-то момент, когда на твоих глазах погибает друг, война перестает быть политикой.