Глядя за кольца лычных прясел, Я говорю с самим собой: Счастлив, кто жизнь свою украсил Бродяжной палкой и сумой.

Счастлив, кто в радости убогой, Живя без друга и врага, Пройдет проселочной дорогой, Молясь на копны и стога.

( 1914 )

x x x

Шел господь пытать людей в любови. Выходил он нищим на кулижку. Старый дед на пне сухом, в дуброве, Жамкал деснами зачерствелую пышку.

Увидал дед нищего дорогой, На тропинке, с клюшкою железной, И подумал: "Вишь, какой убогой,Знать, от голода качается, болезный".

Подошел господь, скрывая скорбь и муку: Видно, мол, сердца их не разбудишь... И сказал старик, протягивая руку: "На, пожуй... маленько крепче будешь".

( 1914 )

ОСЕНЬ

Р. В. Иванову

Тихо в чаще можжевеля по обрыву. Осень - рыжая кобыла - чешет гриву!

Над речным покровом берегов Слышен синий лязг ее подков.

Схимник ветер шагом осторожным Мнет листву по выступам дорожным

И целует на рябиновом кусту Язвы красные незримому Христу.

( 1914 ? )

x x x

Не ветры осыпают пущи, Не листопад златит холмы. С голубизны незримой кущи Струятся звездные псалмы.

Я вижу - в просиничном плате, На легкокрылых облаках, Идет возлюбленная мати С пречистым сыном на руках.

Она несет для мира снова Распять воскресшего Христа: "Ходи, мой сын, живи без крова, Зорюй и полднюй у куста".

И в каждом страннике убогом Я вызнавать пойду с тоской, Не помазуемый ли богом Стучит берестяной клюкой.

И может быть, пройду я мимо И не замечу в тайный час, Что в елях - крылья херувима, А под пеньком голодный Спас.

( 1914 )

В ХАТЕ

Пахнет рыхлыми драченами; У порога в дежке квас, Над печурками точеными Тараканы лезут в паз.

Вьется сажа над заслонкою, В печке нитки попелиц, А на лавке за солонкою Шелуха сырых яиц.

Мать с ухватами не сладится, Нагибается низкО, Старый кот к махотке крадется На парное молоко.

Квохчут куры беспокойные Над оглоблями сохи, На дворе обедню стройную Запевают петухи.

А в окне на сени скатые, От пугливой шумоты, Из углов щенки кудлатые Заползают в хомуты.

( 1914 )

x x x

По селу тропинкой кривенькой В летний вечер голубой Рекрута ходили с ливенькой Разухабистой гурьбой.

Распевали про любимые Да последние деньки: "Ты прощай, село родимое, Темна роща и пеньки".

Зори пенились и таяли. Все кричали, пяча грудь: "До рекрутства горе маяли, А теперь пора гульнуть".

Размахнув кудрями русыми, В пляс пускались весело. Девки брякали им бусами, Зазывали за село.

Выходили парни бравые За гуменные плетни, А девчоночки лукавые Убегали,- догони!

Над зелеными пригорками Развевалися платки. По полям, бредя с кошелками, Улыбались старики.

По кустам, в траве над лыками, Под пугливый возглас сов, Им смеялась роща зыками С переливом голосов.

По селу тропинкой кривенькой, Ободравшись о пеньки, Рекрута играли в ливенку Про остОльные деньки.

( 1914 )

x x x

Гой, ты, Русь, моя родная, Хаты - в ризах образа... Не видать конца и края Только синь сосет глаза.

Как захожий богомолец, Я смотрю твои поля. А у низеньких околиц Звонно чахнут тополя.

Пахнет яблоком и медом По церквам твой кроткий Спас. И гудит за корогодом На лугах веселый пляс.

Побегу по мятой стежке На приволь зеленых лех, Мне навстречу, как сережки, Прозвенит девичий смех.

Если крикнет рать святая: "Кинь ты Русь, Живи в раю!"Я скажу: "Не надо рая, Дайте родину мою".

( 1914 )

x x x

Я пастух, мои палаты Межи зыбистых полей, По горам зеленым - скаты С гарком гулких дупелей.

Вяжут кружево над лесом В желтой пене облака. В тихой дреме под навесом Слышу шепот сосняка.